Старообрядчество, общее наименование для ряда церковно-религиозных течений, возникших в конце 17 и начале 18 вв. в связи с расколом в русской церкви (см.).
Старообрядчество
Общим признаком старообрядцев являлось соблюдение ими старых, до никоновских обрядов. Однако этот признак чисто внешний, ибо, единодушно отрицая новую официальную обрядность, различные старообрядческие организации и течения по-разному понимали «старую веру» и расходились в отборе старых обрядов и чинов. Разногласия между старообрядцами обусловливались в основном их принадлежностью к разным социальным группам. В процессе более чем 200-летней истории Старообрядчества первоначальная пестрота многочисленных течений сглаживалась, и они сгруппировалось вокруг двух главнейших направлений, условно называемых поповщиной и беспоповщиной.
Старообрядческие организации, как правило, состояли из посадских людей, т. е. купечества и ремесленников, а также крестьян.
Представители боярства среди старообрядцев встречались в виде редкого исключения. Кроме того, в каждой старообрядческой организации первоначально были представители духовенства—священники и монахи, ушедшие из официальной церкви в раскол. Однако удельный вес и влияние основных групп старообрядцев, посадских и крестьян, в разных организациях были неодинаковы. В одних организациях с самого начала руководящую роль играли купеческие элементы; в других—подавляющее большинство состояло из крестьян, и только в процессе дальнейшего разлития появлялись купеческие и промышленные верхи, забиравшие руководство в свои руки. Посадские старообрядческие организации были по преимуществу организациями поповщины, первоначальные крестьянские организации—организациями беспоповщины.
Посадские старообрядческие организации образовались из посадских элементов на окраинах Московского государства и за польским рубежом—в украинском Стародубьи (в ю.-з. части нынешней Орловской обл.), в Среднем Новолжьи, по р. Керженцу и на Урале . К середине 18 п. на Стародубьи и в районе Ветки (местечко б. Гомельского уезда Могилёвской губ., старинный центр Старообрядчества) образовался ряд крупных торгово-промышленных старообрядческих слобод (Злынка, Клинцы, Зыбкая—теперь Новозыбков и др.). Посадское Старообрядчество не разделяло тех воззрений о конце мира, которые господствовали в крестьянском расколе , и боролось против «ухода из мира» п «огненного крещения», т. е. самосожжения (см. Раскол).
Оно считало официальную церковь еретической, но не отрицало прав царской власти и никогда но вступало в споры об обязательности молитвы за царя.
Оно придавало огромное значение регулярному отправлению культа полностью, и потому первой заботой посадских заправил Старообрядчество была забота об обеспечении культ а профессиональными отправителями—«без попов нам быть никак невозможно». Отсюда и название посадского точения в старообрядчество—«поповщина». Напротив, крестьянские старообрядческие общины, образовавшиеся по преимуществу на севере, в теперешней Карело-Финской республике и Архангельской обл. с центром на р. Выге, первоначально держались идеологии т. н. «нетовщины», т. е. веры в то, что антихрист воцарился и истребил «псе тайны» не только в официальной церкви, но и во всём мире и вследствие этого «благодать божии взята на небо», а потому нет и не может быть ни правомерных совершителей культа, ни самого культа.
Пока господствовали эсхатологическая идеология, т. е. представления о «последних днях» земного мира, и практика самосожжений, «нетовцы» обходились без правильного культ а и без попов; отсюда и пошла кличка «беспоповщина». И поповщинские и боспоповщннские организации в течение первой половины 18 в. подвергались жестоким правительственным репрессиям. Особенно тяжёлым было положение северных беспоповщинских организаций, гнездившихся в суровых условиях диких, безлюдных лесов и болот Поморья: «бысть у них волия хлебная скудость и глад». Однако сильные духом, непримиримые противники «антихристова» крепостнич. государства сумели преодолеть все огромные трудности и опасности и создали несколько крепких общин, которые были первыми опорными пунктами русской колонизации Поморья.
По мере улучшения материальных условий и ослабления правительственных репрессий по отношению к раскольникам начала развиваться торговля с «Низом», т. е. с внутренней Россией, но одновременно также началась социальная дифференциация внутри поморских общин и стала разрушаться старая «антихристова» идеология. Наиболее крупная беспоповщинская организация—Выговская, или Выгороцкая, община (на р. Выг, вытекающей из Выгозсра и впадающей в Белое м.) в 20-х гг. 18 в. превратилась в широкую торгово-промышленную организацию, имевшую рыбные промыслы на Мурманском берегу и свою торговую агентуру в Петрозаводске, Петербурге, Москве, НижномНовгороде.
Руководители общин разбогатели и стали проводить резкое различие между «скитниками» и «работными людьми».
Руководители «Выга», братья Денисовы, настояли на принятии молитвы за царя, ибо он «охраняет от врагов и печётся о внутреннем порядке», рекомендовали уважать Синод и в :10-х гг. окончательно примирились с «миром. Однако большая часть крестьянских поморских поселений, продолжавшая стонать под гнётом огромных казённых налогов и повинностей, не пошла за «Вигом» и откололась от него, заявив , что выговцы «Зверевы указы пачо евангелия облобызали, а христиан, яко разбойников, суду предавали». В результате этого раскола беспоповщинские организации пошли разными путями. Выговекая община стала метрополией ряда купеческих беспоповщинских организаций, по своой социальной окраске вполне аналогичных поповщинским организациям, но с видоизменённой догматикой и реорганизованным культом. Эта беспоповщинская группировка получила название «Поморского согласия». Отколовшиеся крестьянские общины либо совсем разложились под ударами правительственных репрессий, либо превратились в сектантские организации (филипповцы, богуны и др.). Другая беспоповщинская группировка, с самого начала руководимая купцами, была образована в Новгороде Феодосией Васильевым из рода бояр Урусовых.
Она признала на староверческих соборах 1692—94, что «истинное священство» окончательно исчезло. Феодосии и его приверженцы вынуждены были бежать в Польшу и там основали несколько общин, по своему классовому составу сходных с поповщинскими общинами, но по идеологии родственных «Выгу». В этих общинах, оторванных от России, сохранились до второй половины 18 п. «антихристова» идеология и непримиримое отношение к царской власти. Новая эпоха в истории поповщины и беспоповщины начинается с 1762, когда Екатерина 11 обнародовала манифест, призывавший в Россию людей «всех наций», а также приглашавший вернуться в Россию всех русских беглецов, под которыми в первую очередь разумелись раскольники. Манифест обещал раскольникам разные льготы.
Затем были отменены все указы Петра I против них.
Раскольникам были предоставлены для поселения обширные местности в Саратовском крае, за Волгой, по р. Иргизу. Этот манифест дал толчок к быстрому росту Старообрядчества в связи с возвращением массы зарубежных старообрядцев и в результате оживления организаций, уцелевших в самой ‘ России. Основными старообрядческими организациями с 70-х гг . 18 в. становятся три группировки, имевшие центры в Москве: Рогожская, поповщинская, с центром на Рогожском кладбище, Монинская, поморско-беспоповщинская, с центром в часовне купца Монина, и Преображенская, или Федосеевская, образованная вернувшимися в Россию федосеевцами, с центром на Преображенском кладбище. Из этих трёх группировок наиболее сильной оказалась поповщинская Рогожская организация, которая в половине 19 в. превратилась в формально организованную старообрядческую церковь. Во главе «Рогожи» в 70-х гг. 18 в. стояли крупнейшие представители купечества—Рахмановы, Бутиковы, Свешниковы, которые в начале 19 в. стали вкладывать свои миллионы в промышленные предприятия, мануфактуры, зародыши капиталистической промышленности.
Капиталисты московской «Рогожи» были связаны со старообрядческими капиталистами Урала и со старообрядческим купечеством Нгокнего-Новгорода и других средневолжских городов. Старообрядческая масса рогожско-уральсковолжской группировки состояла из крестьян, рабочих и всякого рода беглых людей, скрывавшихся в глухих керженских и уральских лесах. Рогожцы привлекали в Старообрядчество крестьян выдачей им на льготных условиях ссуды для выкупа на волю и таким способом обеспечивали для себя послушную массу рабочих. Однако достигнутые руководителями рогожской группировки социальные позиции находились в глубоком противоречии с её религиозными позициями. Церковная организация «Рогожи» только терпелась правительством, а регулярное отправление культа держалось на таких шатких людях, как беглые попы из синодской церкви.
Поэтому усилия рогожской поповщины с конца 18 в. направлены были к одной главной цели—созданию собственного, независимого от синодской церкви, клира.
Для этого руководители «Рогожи» предприняли долговременные поиски такого архиерея, который согласился бы присоединиться к рогожской старообрядческой организации и положил бы основание для самостоятельной и прочной организации старообрядческого клира. Поиски увенчались успехом только в 1846, когда отрешённый от епархии босно-сараевский епископ Амвросий согласился перейти в Старообрядчество и посвятил несколько старообрядческих епископов, поставленных сейчас же во главе возникших старообрядческих епархий. Вслед за этим старообрядческая поповщинская церковь пересмотрела также и свою идеологию, в особенности по отношению к официальной синодской церкви. Капиталисты, какими сделались в середине 19 в. рогожские заправилы, не могли поддерживать «антихристову» эсхатологическую идеологию посадских купцов 17 в. Они понимали, что по существу христианские догматы Старообрядчество и синодской церкви одни и те же .
Был предпринят пересмотр старообрядческой идеологии 17 в., и в 1862 было издано «Окружное послание», которое предало анафеме «десять тетрадей», излагавших основные положения старообрядческой эсхатологии, и объявило, что «истинная», старообрядческая церковь будет существовать вечно и что синодская церковь тоже не еретическая, но её вина заключается в том, что она прокляла «двуперстное сложение и святое имя Исуса» и продолжает мучить и гнать старообрядцев. Появление «Послания» вызвало большие раздоры среди рогожских старообрядцев. Рабочая и крестьянская масса, для которой царское правительство было попрежнему хуже всякого антихриста, с негодованием встретила «Окружное послание». Такими настроениями демагогически воспользовались гуслицкие капиталисты Богородского уезда (ныне Ногинский р-н), конкурировавшие с московскими капиталистами и стремившиеся захватить руководство рогожской церковью в свои руки. Началась длительная борьба, приведшая к расколу поповщинской церкви, с перевесом для «окружников», сохранивших за собой две трети старообрядческих епархий.
С начала 900-х гг. в рабочей среде Гуслицкого р-на религиозная идеология стала терять свой авторитет, и число «раздорнических общин» стало быстро уменьшаться.
После объявления веротерпимости в 1905, когда старообрядческая поповщинская церковь получила возможность легализации, раскол был ликвидирован. Период с 1905 до 1917 был периодом значительного роста старообрядческой поповщинской церкви, начавшей успешную конкуренцию с синодской церковью. Руководителями её были миллионеры Рябушинские и другие промышленные магнаты. Такими же буржуазными церковными организациями сделались к середине 19 в. и беспоповщинские группировки. Из них в конце 18 в. на первое место выдвинулось Федосеевское, или Преображенское, согласие, организатором которого был московский купец и заводчик Иль я Ковылин.
Основанная им Преображенская община была формально правоверной беспоповщинской общиной, с сохранением «антихристовой» идеологии, ожиданием «конца света», отрицанием брака и семейной жизни. От вступавших в общину Ковылин требовал расторжения браков. Община была объявлена владелицей всех наследств, которых лишались законные дети новых членов вследствие расторжения их браков. Таким путём в общине скопились значительные капиталы, которые Ковылин пускал «на торговую коммерцию». После смерти Ковылина Преображенская община стала хиреть; члены её уходили к поморцам, которые к этому времени стали признавать брак и оформляли его. Но в 30—40-х гг. 19 в. Преображенская (Федосеевская) община опять выдвигается на первое место.
Это возрождение связано с тем обстоятельством, что в 30-х гг. беспоповщинский капитал пошёл в промышленность.
Во главе крупнейших московских предприятий оказались федосеевцы Гучковы, Прохоровы, Любушкпны и другие. Они устроили в своих домах молельни, прихожанами которых были их рабочие и приказчики. Подобно рогожцам, федосеевцы выкупали у помещиков крестьян. Они привлекали в свои общины бедных девушек предоставлением им бесплатных квартир. За это привлекаемые должны были бесплатно работать на фабриках хозяев. Влияние федосеевцев распространялось на значительную часть Московской губернии, Орехово-Зуевский район, Даниловский уезд Ярославской губернии и др. Этот быстрый рост федосеевщины был кратковременным. В конце 40-х гг. Гучковы и другие главари федосеевщины стали тяготиться «федосеевской моралью» и стромигься к оформлению браков и к формальному закреплению за своими наследниками нажитых капиталов. Одновременно в 1847 правительство начало применять репрессивные моры против федосеевцев и поморцев, ликвидиров
Загрузка ...