Бумажные деньги

Время на прочтение: 46 минут(ы)

Деньги возникают и их функции развертываются вместе с развитием товарного производства.

Бумажные деньги

 Бумажные деньги —вид неразменных денежных знаков, выпускаемых государством, обладающих принудительным курсом и замещающих металлические деньги, преимущественно, в их функции средства обращения. Теория Бумажных денег Маркса является лишь частью его общей теории денег (см.) и денежного обращения, а его теория денег—неразрывная часть его теории стоимости (см.). Точно так же главная трудность в понимании Бумажных денег, под которыми Маркс всегда понимает государственные Бумажные деньги с принудительным курсом, устраняется, когда понято их происхождение из металлического обращения, являющегося их колыбелью и исторически

 Однако, природа товарного производства требует выделения из товарного мира такого товара, в котором, как во всеобщем эквиваленте, измерялись бы стоимости всех других товаров. Этот товар должен иметь общее со всеми товарами происхождение: он должен быть продуктом труда. Но он должен, кроме того, обладать специфическими свойствами, необходимыми как раз для выполнения указанной общественной функции: портативностью, делимостью, неизменностью своих физических свойств, большой внутренней стоимостью при малом весе, минимальными колебаниями собственной стоимости. После ряда экспериментальных поисков товарное производство стихийно остановилось на золоте и серебре, как на товарах, максимально приспособленных по своим материальным свойствам к выполнению общественных функций денег.

Деньги возникают и их функции развертываются вместе с развитием товарного производства.

В качестве денег, золото и серебро выполняют следующие функции:

1) Функцию мерила стоимости и масштаба цен.

 Как масштаб цен, золото выступает разделенным на определенные весовые частицы, служащие единицей измерения товарных цен и основой той или иной монетной системы. Как масштаб цен, золото может функционировать идеально. Торговец назначает продажную цену своих товаров, приравнивая их тем к определенному количеству золота, раньше, чем выручит действительно эту цену в натуральном золоте. Золото может функционировать идеально и как масштаб цен, и как мерило стоимости только потому, что «оно уже обращается как денежный товар в меновом процессе»:

Эта мысль Маркса имеет огромное значение для решения вопроса о том, как действует механизм стоимостного регулирования в условиях распада золотого обращения, демонетизации, подрыва денежной системы и быстрого падения валюты.

2) Функцию средства обращения.

Движение товаров на рынке представляет кругооборот, в к-ром одни товары вступают на рынок, продаются и затем уходят в сферу производительного или индивидуального потребления, а вместо них вступают новые. Этот товарообмен совершается через посредство денег, которые, в противоположность то появляющимся, то исчезающим с рынка товарам, должны в каком-то количестве постоянно оставаться в сфере обращения. Функция денег, как средства обращения, имеет решающее значение для понимания природы Бумажных денег.

3) Функцию средства накопления.

Когда за продажей не следует покупка, деньги задерживаются в руках продавцов. Как массовое явление, накопление денег, превращающихся при длительном выходе их из сферы обращения в сокровище, является результатом превышения производства и реализации товаров над их потреблением. В развитом капиталистическом обществе накопление денежных резервов связано с необходимостью довести накапливаемый капитал до размеров, которые требуются самым характером вложения его (постройка фабрики, дома, покупка дорогого машинного оборудования и т. д.).

При развитой системе кредита это, однако, не приводит к выходу денег из сферы обращения: будучи внесены, напр., на текущий счет банка, они снова возвращаются в сферу обращения. Значительную, однако, роль имеет выход денег из обращения при накоплении средств для относительно крупных покупок потребительского характера, особенно при неразвитости среди населения вкладной операции. Отлив денег из сферы обращения в сферу накопления играет огромную роль в деле стихийного регулирования денежного обращения не только при системе размена на золото, но и при существовании относительно устойчивых Бумажных денег.

4) Функция платежного средства получает наибольшее значение на высших ступенях капиталистического развития.

 Основой этой функции является тот факт, что продавцы товаров часто вынуждены выступать в качестве покупателей раньше, чем получат деньги за свои продажи. Этот разрыв между временем продажи и временем получения денег создает почву для вексельного обращения, в свою очередь служащего основой для обращения банкнот. (см.). Кроме того, деньги, как платежное средство, фигурируют при взносе налогов, при выплатах государством жалованья его служащим и т. д. В этом последнем случае функция денег, как платежного средства, расширяет сферу их применения, увеличивая тот минимум их, который необходим в данной стране и в данных условиях. Наоборот, развитие кредита и безденежных расчетов сокращает, в известной мере, количество необходимых средств обращения.

5) Наконец, при платежах за границу деньги, а именно золото, выступают как мировые деньги, мировое платежное средство.

Золотые и серебряные монеты при обращении стираются, теряя с потерей веса и часть своей внутренней стоимости

Золото выступает здесь не в своем монетном естестве, а как определенное весовое количество самого металла, сбросившего с себя все «национальные мундиры», все знаки, оставленные на нем тем или другим монетным двором, разрывая в то же время связь с особенностями стоимостных условий каждой отдельной страны. Это, однако, не мешает им и дальше выполнять (в пределах данной страны) роль полноценного орудия обращения.

Напр., торговцу, получившему за свой товар, наряду с тысячей полновесных золотых монет, тысячу неполновесных, совершенно безразличен этот факт, если другие торговцы примут у него эти монеты как полноценные.

В доказательство того, что Бумажные деньги по своей природе связаны с функцией денег, как средства обращения, мы к сказанному на эту тему Марксом можем прибавить еще одно соображение:

• в условиях все ускоряющегося падения стоимости Бумажных денег, функции средств накопления и средств платежа, отчасти перенимаемые Бумажных денег от металлических, в силу принудительного курса, отмирают или сжимаются до минимума очень быстро;

• наоборот, свою основную функцию средств обращения Бумажные деньги  выполняют до самого конца, даже в условиях, когда заметное падение валюты происходит не только по дням, но и по часам. Подчеркивая, что Б. д. являются лишь представителями золота (почему теорию Бумажных денег Маркса называют презентативной, представительной) и лишь постольку являются знаками стоимости.

•  Указывая неоднократно на ошибки экономистов, изучавших общие законы денежного обращения на материале, относящемся к бумажноденежному обращению (это относится, прежде всего, к теоретикам количественной или т. н. квантитативной теории, в частности—к Рикардо).

 В чем же заключается это движение, специфически свойственное Бумажных денег?

Рассматривая проблему бумажноденежного обращения лишь как эпизод и в некотором смысле даже как извращение подлинных законов металлического денежного обращения. Маркс указывает далее, что количество обращающегося золота также подвержено изменениям, хотя для каждой страны может быть найден тот минимум золотого обращения, ниже которого оно не спускается. Бумажных денег, замещающие золото в пределах этого минимума, не подвергаются обесценению, но когда этот минимум превзойден бумажным обращением, то «не говоря уже об опасности их общего дискредитирования, они теперь представляют в товарном мире лишь то количество золота, которое вообще может быть ими представлено, т. е. количество золота, определяемое имманентными законами товарного мира» («Капитал», т. I).

На этом кончается исследование бумажноденежного обращения у Маркса.

Хотя Марксу были известны факты б. или м. длительного существования бумажных систем и притом в условиях падения курса валюты [билеты банка Джона Ло (см.), континентальные деньги Северных Штатов Америки, ассигнаты Французской революции, ассигнационное обращение в России и Австрии], он специально не исследовал общих и специфических явлений денежного обращения и хозяйственной жизни, которые повторяются во всякой стране с падающей валютой.

Т. к. деформация денежного обращения в период инфляции и сама инфляция, как длительное явление, не возникают имманентно из общих законов капиталистического производства в период его развития, то такое исследование уводило бы Маркса от основной линии его теоретического анализа. Этим объясняется, что в своем анализе проблемы Бумажных денег он не ставит вопроса об изменении золотого минимума обращения при падающей валюте, именно, под влиянием самого факта падения валюты.

Между тем, огромный фактический материал из конкретной истории не просто бумажного обращения, а специально из истории падающих валют за два столетия, обеспечивает достаточную экспериментальную базу для выведения некоторых общих положений теории падающей валюты.

Теория падающей валюты.

 Ценность Бумажных денег определяется их количественным отношением к теоретическому золотому минимуму обращения. Теория падающей валюты имеет своим объектом не столько причины общехозяйственного характера, приводящие к падению валюты, сколько влияние, которое оказывает на хозяйственную жизнь и на денежное обращение самый факт начавшегося падения валюты. Исходным положением теории является утверждение Маркса, что ценность Бумажных денег определяется их количественным отношением к теоретическому золотому минимуму обращения. Основная задача состоит в определении этого минимума и в объяснении, на основе этого минимума, динамики золотого курса Бумажных денег, покупательной способности их внутри страны, состояния вексельного курса, влияния разрыва золотых цен внутри страны с золотыми ценами на мировом рынке, а все это, в свою очередь, предполагает, кроме изучения емкости товарооборота, анализ последствий, к которым приводят прекращение накопления в бумажной валюте, сжатие функции денег, как средства платежа, ускорение оборота Бумажных денег,

 Частичная натурализация обмена, состояние торгового и расчетного баланса с др. странами и т. д.

 Для определения теоретического золотого минимума обращения необходимо исходить из следующей Марксовой формулы, выведенной для золотого обращения, но приложимой также и к бумажно-денежному обращению: Общая сумма средств обращения, при данной быстроте циркуляции средств обращения и платежа, равняется сумме подлежащих реализации товарных цен, плюс сумма подлежащих погашению платежей, минус взаимно уравновешивающиеся платежи, и, наконец, минус сумма, на которую одни и те же монеты выступаю  по переменно то как средство обращения, то как средство платежа.

 При изменении быстроты оборота вся сумма делится на коэффициент ускорения, принимая исходную быстроту оборота за единицу.

Приведенная формула дает количественное определение тому, что Маркс называет «активным обращением». С добавлением к сумме резервов накопления получится полная формула не для активного только, а для всего обращения в широком смысле.

При прогрессивно падающей валюте быстрота обращения денег вообще никогда не может падать, а либо остается прежняя (в самом начале падения), либо увеличивается

Насколько существенно меняются условия, определяющие золотой минимум обращения при падающей валюте, видно из анализа следующих положений:

1 ) При прогрессивно падающей валюте быстрота обращения денег вообще никогда не может падать, а либо остается прежняя (в самом начале падения), либо увеличивается. Самый вариант, по которому скорость обращения денег уменьшается, заключает в себе внутреннее противоречие для периода падающей валюты, и его нельзя мыслить даже теоретически.

 2) Цены надо брать золотые, раз дело идет об определении золотого минимума обращения, в то время как в реальном обращении находятся не золотые, а Бумажных денег.

3) Вполне возможный в золотом обращении вариант, когда увеличение быстроты оборота денег уравновешивается увеличением золотых товарных цен, неприложим к денежному обращению страны с падающей валютой, где золотые цены, как правило, падают, при чем цена рабочей силы в стране систематически отклоняется (вниз) от средней нормальной стоимости рабочей силы и от цены рабочей силы в др. странах, т. е. попросту происходит систематическое ограбление рабочего класса.

 4) Необходимо еще установить, какие золотые цены являются определяющими для золотого минимума обращения—внутренние или же золотые цены мирового рынка.

 5) При сохранении связей страны с падающей валютой с мировым рынком на золотой минимум обращения влияет и состояние ее расчетного баланса с др. странами, прежде всего — со странами твердой валюты.

6) Наконец, если при металлическом обращении возможен случай, когда увеличение быстроты оборота денег совпадает во времени с увеличением накопления денег (товарные сделки, благодаря хорошей конъюнктуре, следуют быстрее одна за другой, и в то же время растет накопление денежных резервов в мелкобуржуазных слоях населения, у рабочих, получающих более высокую заработную плату, и других), то при падающей бумажной валюте ускорение быстроты оборота денег способствует прекращению всякого накопления в денежной форме.

При падающей валюте действие факторов, определяющих золотой минимум обращения при металлической или вообще при твердой валюте, сильно изменяется. Насколько количественно этот минимум отличается от минимума в условиях твердой валюты, видно из того факта, что в ряде стран после перехода от катастрофически падающих Бумажных денег к твердой валюте золотая стоимость обращения при незначительном увеличении товарооборота поднималась в течение 1—I1/» лет в 5—10 раз (Германия в 1923—24, СССР в 1923—25). Этот факт становится понятным, если поняты специфические условия денежного обращения при падающей валюте, в частности —если учитывается роль стремительного увеличения быстроты оборота денег.

 Рассмотрим теперь изменение золотого минимума обращения в какой-либо стране,

Вводя последовательно действие факторов, влияющих на этот минимум в условиях падающей валюты. Предположим, что до падения общее обращение страны складывалось из 1 миллиарда (рублей, марок и т. д. безразлично) золотом в сфере активного обращения, т. е. благодаря выполнению Бумажных денег функций средств обращения и средств платежа, и 200 милл. в сфере накопления.

Предположим, что, при неизменности всех прочих условий, денежный товарооборот уменьшился на 20%. Это даст для активного обращения уменьшение на 200 милл., а все обращение будет теперь равно в золотом выражении—-вместо 1.200 милл.—1.000. Предположим далее, что падение валюты ликвидирует резервы накопления, п. ч. систематическая экспроприация держателей резервов выталкивает деньги из сферы накопления в сферу обращения.

Бумажные резервы частично могут быть замещены металлическими деньгами, которые в условиях падающей валюты уходят за границу (вследствие отрыва золотых цен данной страны от мировых цен), или тезаврируются, поскольку теперь средством накопления могут быть только металлические деньги и твердые бумажные валюты, —либо усиливается скупка недвижимостей и др. реальных ценностей. Мы имеем в данном случае то явление в сфере денежного обращения, которое подметил, но которого не сумел удовлетворительно объяснить английский банкир Грешэм (см. Грешэма закон).

Экономически ликвидация накопления в бумажной валюте может означать следующее: если накопление денег вообще является результатом превышения производства над потреблением, продаж без соответствующих покупок, то в период быстрого падения валюты обыкновенно имеет место обратное—превышение потребления над производством, фактическое проедание тех резервов, свидетельством на которые были денежные резервы, накопленные населением. Предположим, что ликвидация накопления приводит к сокращению золотого минимума обращения еще на 200 милл., т. е. все обращение равняется уже 800 милл.

Если теперь происходит падение золотых цен на 10%, то минимум обращения падает дальше, до 720 милл. Затем начинает сжиматься и отмирать функция денег как платежного средства, прежде всего потому, что при разрыве между моментом продажи и моментом получения платежа за проданное, платеж производится при более низком курсе, чем тот, который был в момент продажи. Кредит начинает отмирать, происходит возврат к продажам за наличные, а с другой стороны, продавцы стремятся немедленно покупать товары, чтобы предотвратить обесценение своего капитала, неизбежно уменьшающегося за период пребывания в денежной форме.

Торговля перерождается—и не может не перерождаться в условиях падающей валюты—в спекуляцию.

 Кроме того, при недостатке товаров на рынке, специализированная торговля вырождается в универсальную, поскольку необходимость превратить деньги в товар ради их страховки от обесценения заставляет покупать всякий попадающий под руку товар. Банковский кредит отмирает, т. к. рост учетного процента не поспевает за падением валюты, а главное—происходит экспроприация реальной стоимости вкладов, особенно срочных, и вкладные операции замирают; на другом же полюсе, в форме выдачи ссуд и возвращения их по номиналу дня выдачи, фактически происходит раздача вкладов и собственных ресурсов банка заемщикам.

На известной стадии падения Бумажных денег все вообще налоги делаются в значительной степени фиктивными. Переход к оплате наличными и прекращение или сокращение безденежных расчетов могли бы повести к расширению базы денежного обращения, но в большинстве случаев действие этого фактора перевешивается влиянием отмирания функции денег как платежного средства в огромной сфере платежей государства и платежей государству. В результате золотой минимум обращения сжимается еще больше— допустим, в нашем примере, с 720 милл. до 600 милл.

Сокращение сроков между покупками и продажами в сфере торговли является уже началом ускорения оборота денег, т. е. начинает действовать важнейший фактор сокращения минимума обращения, ускоряющий дальнейшее падение валюты.

Действие этого фактора распространяется на всю сферу обращения Бумажных денег, на всю потребительскую массу, получающую деньги в качестве заработной платы, жалованья, выручки от реализации продуктов собственного производства и т. д. Если при твердой валюте заработная плата расходуется не в один день и, таким образом, в каждой стране огромное количество средств обращения задерживается в качестве денежного потребительского резерва, то при падающей валюте, когда 100 денежных единиц завтра будут иметь ценность сегодняшних 90 или 80, масса потребителей стремится немедленно реализовать деньги и превратить их в товары, спасаясь тем от всепожирающего эмиссионного налога.

Начинается всеобщая деньгобоязнь, стремление сбросить их другим.

 Хотя, как средство обращения Бумажные деньги держатся дольше всего, однако, в итоге, при катастрофически падающей валюте, и здесь наступает известный предел для их существования: наступает прорыв бумажноденежной системы через натурализацию обмена, через стихийное вхождение в обращение золотой монеты или иностранных твердых валют и т. д. С другой стороны, эффективность эмиссии, как налога, приближается к нулю. Допустим: золотой минимум обращения, уже уменьшившийся до 600 милл., вследствие увеличения вдвое скорости обращения денег, уменьшится еще в два раза и будет теперь уже равен 300 милл.

В результате, если в начале перехода страны на бумажную валюту золотой минимум обращения был 1.200 милл. и заместившие золото Бумажных денег в количестве 1.200 милл. могли сохранять временно свой паритет с одноименными золотыми монетами, они теперь, при предположенных условиях, должны пасть в 4 раза, даже без новой эмиссии. Если же новые эмисси и увеличивают бумажноденежное обращение, допустим, в десять раз, т. е. до 12 миллиардов, то эти 12 миллиардов, размещаясь на узкой базе золотого минимума обращения в 300 милл., должны привести к падению валюты в 40 раз. И все это при уменьшении товарооборота всего на 20%, каковой фактор отнюдь не является главным в падении валюты и по силе своего действия бесконечно далеко может быть оставлен позади другими факторами, главным образом, эмиссией и увеличением быстроты оборота денег, при чем на золотой минимум обращения эмиссия влияет не непосредственно, а через ускорение оборота денег и ликвидацию накопления.

Когда падение валюты зашло уже достаточно далеко, появляется стремление к введению во всей сфере денежных отношений золотого исчисления в разных видах

 (лаж на металлические деньги, счет на золотые деньги, счет в твердой иностранной валюте, появление двойной бумажной валюты — подверженной колебаниям и твердой—и счет в устойчивой ее половине и т. д.), т. е. стремление к тому, чтобы через стопы Бумажных денег каждый раз просвечивали реальные стоимостные отношения товарного мира.

Введение золотого исчисления сильнейшим образом способствует ускорению оборота бумажных денег и их обесценению.

 Создание параллельной бумажной твердой валюты добивает данную бумажную систему вообще, и в то же время финансовое значение для государства эмиссии, как вида налога на население (см. Эмиссионный налог), окончательно подрывается. В период эмиссий и падающей валюты происходят огромные передвижки в распределении национального дохода. Эмиссия при падающей валюте есть налог на заработную плату.

Падающая валюта, кроме того, вследствие постоянного отставания уровня заработной платы от стоимости жизни, есть систематически проводимая расценка рабочей силы ниже ее стоимости.

 Падающая валюта означает также ограбление всех получателей фиксированного дохода—служащих, рантье и т. д., разорение держателей ценных бумаг со стоимостью, фиксированной в номинале валюты, списывание обязательств должников и разорение кредиторов, экспроприацию владельцев денежных резервов и, наконец, налог на всех, кто вынужден держать в течение некоторого промежутка времени у себя на руках падающие Бумажные деньги.

В сфере международных экономических отношений падаю-щая валюта означает продажу продукции страны с падающими Бумажными деньгами ниже мировых цен, что объясняется покупкой рабочей силы ниже ее стоимости и часто проеданием основного капитала. Этот процесс усиливается при неблагоприятном расчетном балансе, п. ч. ведет к повышению курса иностранной валюты и к стимулированию экспорта, убыточного с точки зрения воспроизводства в данной стране.

 Когда падающая валюта, вследствие прекращения эмиссии, расширения товарооборота и улучшения платежного баланса, начинает приходить в равновесие, то это означает фактически, что перечисленные факторы (которые являются первичными по характеру своего воздействия на весь процесс) замедляют, а затем приостанавливают дальнейшее увеличение скорости обращения денег и, наконец, увеличивают золотой минимум обращения. А затем это увеличение идет уже за счет замедления обращения, т. е. за счет постепенного возвращения к нормальному минимуму обращения.

Рост золотого минимума обращения может практически осуществляться разными путями.

Если (беря наш прежний числовой пример) золотой минимум обращения падал до 300 милл., а теперь подняться, вследствие указанных выше факторов, до 600 милл., т. е. вдвое, то это может быть осуществлено:

1. либо эмиссией новых денег в уровень с золотым минимумом обращения, что, напр., имело место в Германии после краха марки и выпуска рентных марок, а в СССР—перед денежной реформой;

• либо прорывом золота в обращение, как было в результате краха ассигнатов Французской революции;

• либо дополнительной эмиссией старой валюты, что отчасти имело место в Австрии после стабилизации кроны в 1922—24. В нашем примере это могло бы быть достигнуто увеличением обращения с 12 миллиардов до 24, при том же курсе валюты, что обеспечивает представительство через старую валюту возросшего с 300 до ООО миллионов золотого минимума обращения; этот путь практикуется реже всего, вследствие боязни рецидива инфляции, хотя, с точки зрения законов денежного обращения, он вполне возможен;

4) либо на основе повышения курса обесценившейся валюты при тех же размерах бумажноденежного обращения. В нашем примере это означало бы обратное повышение курса Бумажных денег, вследствие чего золотая стоимость всей денежной массы поднялась бы с 300 до 600 милл. и, благодаря этому одному, была бы удовлетворена потребность в расширении обращения.

Подобный случай имел место в 1926 во Франции: курс франка упал здесь в конце июля до 48 бумажных франков за доллар (вместо 5,18 франка по паритету), и это привело к снижению золотой стоимости обращения в июле 1926 до 6,5 миллиардов франков; в начале же 1927 курс поднялся до 25 фр. за доллар, подняв золотую стоимость обращения почти до 11 миллиардов. В этом последнем случае все процессы, описанные нами при анализе падающей валюты, развертываются в обратном направлении.

Купившие за бесценок облигации займов в период наивысшего падения валюты обогащаются; кредиторы наживаются за счет должников, взявших ссуды в низкой валюте и вынужденных теперь платить в поднявшейся; стоимость экспортной части продукции страны, прежде создававшейся в условиях инфляционного снижения цены рабочей силы, резко возрастает, будучи выражена в иностранной валюте; начинается стабилизационный кризис сбыта и т. д. Важнейшие буржуазные теории бумажных денег.

Всякая теория Б . д. есть лишь часть общей теории денег. Теория Б . д. Маркса изложена выше.

У буржуазных теоретиков денежного и бумажноденежного обращения можно различать три основных направления:

• количественную теорию денег (считая в т. ч. ее современные варианты у т. н. «пропорционалистов»),
• товарную теорию и школу номиналистов.

Хотя эта классификация не вполне удовлетворительна, мы все же будем условно пользоваться ею. Количественной называется теория денег, по которой с увеличением количества денег в обращении растут товарные цепы; при этом не делается различия между металлическим и бумажноденежным обращением. Элементы количественной теории денег можно найти уже у Бодена, поскольку он резкое повышение цен в древнем Риме, в период победоносных завоевательных войн, видит в золотой и серебряной инфляции, а повышение цен в его время (16 в.) в первую голову объясняет увеличением массы золота и серебра, ростом роскоши королей и сеньоров, т. е. ростом платежеспособного спроса при недостатке товаров, влиянием торговых монополий (он упоминает в числе причин и порчу монеты). То же объяснение дороговизны избытком металла давал (в конце 16 в.) и итальянец Даванцати.

Знаменитый Джон JIо, не только теоретик, но и практик бумажноденежного обращения, также придерживается в принципе количественной теории, прилагая ее и к Бумажным деньгам. По мнению  JIo, нельзя развернуть промышленность, торговлю и количество занятых рабочих без необходимого количества денег. Денег недостает; между тем количество золотых и серебряных денег нельзя быстро увеличить, а кроме того, они отливают из промышленности и торговли в сферу накопления, как сокровища. Необходимо поэтому создать такое средство обращения, которое не имело бы внутренней стоимости. Государство имеет право, в интересах общества, переменить деньги и дать народу более удобное орудие обращения.

Бумажные деньги имеют все качества такого хорошего орудия: они не подлежат порче, количество их может быть во всякое время увеличено или уменьшено государством.

Мелкие звонкие монеты могут остаться при Бумажных деньгах в качестве разменной монеты. У Ло была уже идея о минимуме обращения и о регулировании денежного обращения на основе этого минимума, когда в своем знаменитом трактате «Money and Trade», вышедшем в 1 705, он писал: «Курс этих (предложенных им) Бумажных денег не будет падать, как это происходило и может еще происходить с деньгами серебряными. Блага и металлические деньги падают в цене, если только предложение их возрастает или спрос сокращается. Но т. к. комиссия (которую Ло предлагал организовать) выпускает суммы лишь согласно требованиям на них и выбирает из обращения возвращаемые ей суммы, то Б . д. постоянно будут сохранять свой курс».

Главным теоретиком количественной теории денег является Рикардо.

Его теория денег находится в непримиримом противоречии с теорией стоимости, на почве которой Рикардо стоит в своих экономических исследованиях. «Что товары возвышаются или падают в цене пропорционально увеличению или уменьшению количества денег, это я считаю фактом, не подлежащим опровержению». Рикардо допускает, что если бы банк имел богатый золотой рудник и. вместо эмиссии банкнот, чеканил и выпускал в обращение золотые монеты, то в этом случае, по его мнению, стоимость денег понизилась бы и притом—«в точном соответствии с их возрастанием».

Здесь Рикардо ничего не говорит о стоимости производства металла.

Он забывает о внутренней стоимости металлических денег и ставит их в один ряд с Бумажными.  Наиболее резко ошибочность теории денег и смешение законов бумажного и металлического обращения выступает у Рикардо в его работе «The High Price of Bullion», где он указывает, что увеличение количества билетов, разменных на золото, сверх необходимого для обращения, «приведет к вытеснению из обращения соответствующей части звонкой монеты; по это не может произойти без одновременного увеличения количества слитков на рынке и падения их стоимости или, говоря другими словами, без повышения товарных цен, выраженных в слитках»,—Как неверно, что увеличение металлических денег сверх минимума обращения приведет к их обесценению, п. ч. ничто не мешает им отливать в этом случае в резерв, так еще более неверно, что увеличение количества разменных билетов понизит стоимость золота в слитках.

На самом же деле, в случае банкнотной инфляции, золото будет уходить в резерв, но валютное равновесие будет достигнуто с известного момента не падением стоимости металлической и бум. денежной части обращения вместе взятых, а образованием лажа на металл и падением лишь бумажной части обращения. Эта грубая ошибка Рикардо (смешение свойств бумажного обращения с металлическим) объясняется тем, что его взгляды в области денежного обращения складывались под влиянием денежного и торгового кризиса в Англии и прекращения размена Английским банком, начиная с 1797.

В противоречие с указанными ошибочными взглядами, Рикардо формулирует ряд правильных положений о кредитных Бумажных деньгах.

Так, он говорит, что «банковый билет имеет не более внутренней стоимости, чем тот клочок бумаги, из которого он сделан», что стоимость таких денег должна всецело зависеть от их количества, что Бумажные являются лишь представителем золота, что количество Бумажных для того, чтобы они не падали в курсе, «должно регулироваться суммой монеты по ее слитковой стоимости», которая обращалась бы в стране, если бы бумаги не существовало в ней вовсе.

Он также всегда заявляет, что «стоимость золота и серебра точно так же, как и стоимость всех др. товаров, определяется количеством труда, необходимого для их производства и доставки на рынок» («Начала политической экономии»). Дальнейшее развитие теории денег и денежного обращения Рикардо могло идти либо по линии последовательного распространения на сферу денежного обращения теории стоимости, что было завершено Марксом, либо путем «усовершенствования» количественной теории на основе отказа от закона стоимости, что было сделано многочисленными сторонниками количественной теории из буржуазного лагеря. Правда, попытки освободиться от ошибки Рикардо в вопросе о влиянии количества денег на высоту товарных цен были сделаны и буржуазной наукой в лице представителей т. п. товарной теории денег (Тук, Фуллартон, Вильсон, Ад. Вагнер).

Еще раньше, на более правильной точке зрения, чем Рикардо, в вопросе о теории денежного обращения стояли Петти и Смит.

Петти подчеркивал, что стоимость денег определяется трудовыми издержками производства металла, а будучи выражена в товарах, она может изменяться только в зависимости от изменения стоимости производства товаров. Петти первый сделал расчет необходимого минимума денег в обращении. В своем знаменитом труде «Исследование о природе и причинах богатства народов» А. Смит писал: «Во всякой стране свободно может обращаться только такое количество всякого рода Бумажных денег, которое не превышает стоимости замещаемой ими золотой и серебряной монеты, или такого количества последней, какое обращалось бы (при предположении, что размеры торговли остаются неизменными), если бы вовсе не было Бумажных денег».

«Если Бумажные ходят ниже золотой и серебряной монеты, то это не означает, что они уменьшают этим стоимость золота и серебра и что прежнее количество этих металлов обменивается на меньшее количество прочих товаров». По мнению Смита, золотые цены не зависят от количества Бумажных в обращении. Тук, бывший сначала сторонником количественной теории, на основании многолетнего изучения истории цен (в своей «History of Prices»), пришел чисто экспериментальным путем к выводу, что «не товарные цены зависят от количества денег, а наоборот—количество денег в обращении зависит от уровня товарных цен». Фуллартон, примыкавший, в общем, к Туку, в своей работе «On the Regulation of Currencies» говорит, что денежное обращение, когда ненужные массы золота могут отливать в резерв, а необходимые—поступать из резерва, является очень гибким инструментом регулирования.

Никакого механического взаимодействия между увеличением денег и ростом цен не может существовать при таком положении.

 Из немцев наиболее видным противником количественной теории был А. Вагнер, который в исследовании «Staats-papiergeld, Reichskassenscheine und Banknoten», возражая пробив взглядов о влиянии деятельности эмиссионных банков на цены, писал: «Как раз наоборот, размеры обращения следуют за подъемом и упадком хозяйственной конъюнктуры и цен, они являются не причиной последних, а следствием, как Тук несколько десятилетий тому назад доказал по отношению к Англии и как это подтверждает теперешняя немецкая статистика эмиссионных банков».

Эта и др. работы Вагнера считаются в буржуазной литературе классическими в смысле исследования Бумажных денег, их происхождения, их классификации, их отличия от «выродившихся банкнот» (entartete Banknoten), в смысле выяснения последствий бумажноденежного и эмиссионного хозяйства (Papiergeldwirt-schaft) вообще. Что касается сторонников количественной теории денег, то, следуя общей тенденции буржуазной экономической мысли, —разделаться с наиболее ценным завоеванием классической политической экономии—законом трудовой стоимости, они исправили противоречие денежной теории Рикардо именно в этом направлении, внося одновременно поправки в положения сторонников т. н. наивной количественной теории.

К этой группе, с теми или иными оговорками, могут быть отнесены:

• Баумстарк,
• Кобетт,
• Джемс Милль,
• Оппенгейм,
• Гильдебранд,
• Вексель,
• условно К . Менгер, Диль,
• Лифман,
•  а также пропорционалисты—Фишер, Кассель, Христен, Вольф, Поль, Шумпетер и др.

Остановимся здесь только на И. Фишере и Касселе, как наиболее влиятельных. Основные положения Ирвинга Фишера, считающегося одним из светил современной буржуазной науки в области денежного обращения и цен, таковы: Отвлекаясь от влияния депозитного или чекового обращения, можно сказать, что уровень цен зависит только от трех причин:

1. от количества денег в обращении,

• от скорости их обращения (или от среднего количества переходов денег в обмен на блага в течение года),

3) от объема торговли (или от сумм стоимостей благ, купленных на деньги) …

Уровень цен изменяется в прямой связи с изменением количества денег в обращении, при условии, что скорость в обращении денег и объем торговли остаются неизменными.

Уровень цен изменяется:

1) в прямом отношении с изменением количества денег в обращении,

2) в прямом отношении с изменением скорости их обращения,

3) в обратном отношении с изменением объема торгового оборота («The Purchasing Power of Money»).

Здесь повторяется основная ошибка количественников, отмеченная еще Марксом:

• товары входят у них в обращение без цен, а

•  деньги—без стоимости, вследствие чего и феномен цены и все законы денежного обращения отрываются от действия закона стоимости, регулирующего процесс производства и обращения в товарном обществе;

•  все ставится вверх ногами, причины смешиваются со следствиями, а выводы находятся в вопиющем противоречии со всей реальной историей цен, взятой в связи с объемом обращения за весь период товарного хозяйства.

При этом то, что правильно по отношению к бумажному обращению, вульгарно и некритически приписывается обращению металлическому.

Взгляды Касселя, который, как исследователь, гораздо выше Фишера, сводятся к следующему. На вопрос о том, что определяет уровень товарных цен, в свою очередь определяющих при данных размерах товарооборота и данной быстроте оборота денег золотой минимум обращения, Кассель отвечает: «Я могу сказать, что в известном смысле вся моя научная работа… прямо направлена к тому, чтобы построить теорию цен без помощи особой теории ценности» («Grundgedanken der theoretischen Oekonomie»),

Теория же цены Касселя — это ряд неопределенных уравнений, отсылающих читателя от Понтия к Пилату и не выходящих из рамок закона спроса и предложения.

На вопрос о том, зависит ли уровень товарных цен от количества денег, Кассель отвечает положительно, как все сторонники количественной теории. Что золотые цены товаров могут расти от повышения трудовых издержек их производства и падать от понижения этих издержек и повышения стоимости золота, Касселя не касается, поскольку он «освободился» от теории стоимости классической политической экономии. Валютное равновесие зависит от благоразумной валютной политики, которая держит денежную единицу на уровне стоимости золота.

 Стоимость же самого золота зависит от его «ограниченности».

 Нашумевшая теория вексельного курса Касселя, согласно которой вексельный курс определяется паритетом покупательной силы данной валюты внутри страны по отношению к странам с золотым обращением или с твердой валютой, удерживаемой на уровне золотой, не дает ничего нового по сравнению с теорией колебаний вексельного курса в пределах «золотых точек» (см. Вексельный курс), а по отношению к падающей валюте неверна и опровергается всем фактическим материалом из истории падающих валют, поскольку здесь мы имеем обыкновенно дело с отрывом золотых цен внутри страны от мировых золотых цен.

Из марксистов ошибку в сторону количественной теории делает в «Финансовом капитале» Гильфердинг, считающий возможным «стоимость Бумажных денег выводить непосредственно из общественной стоимости обращения», вместо того, чтобы, не порывая с законом стоимости Маркса, сначала определить золотой минимум обращения на основе золотых цен, складывающихся на базе трудовых издержек производства товаров. На ошибку Гильфердинга К. Каутский указал еще в 1911 в рецензии на «Финансовый капитал» (см. сб. «Основные проблемы политической экономии»).

О школе т. н. номиналистов, или «хартальной» теории денег Кнаппа и др., см. Деньги. В период мировой войны и после нее в буржуазной литературе появилась масса статей, брошюр и книг о Бумажных и о конкретных вопросах денежного обращения в отдельных странах Европы, переживавших валютный хаос. Наряду с теоретически беспомощными и обывательскими, некоторые из них (Кейнс, Кольсон, Лешаппель, Прион, Р. Шерман и др.) правильно отмечают многие явления, связанные с эмиссионным хозяйством (см. Валюта, Инфляция). История бумажных денег в важнейших государствах.

Англия на протяжении своей истории два раза и весьма недолго жила в условиях бумажной валюты.

 Впервые это случилось в период наполеоновских войн, когда, вследствие расстройства внешней торговли, неурожаев и т. п., банкнотное обращение в Англии переживало кризис и банкноты на ряд лет превратились в Бумажные. Золотой запас Английского банка, 6 марта 1795 равный 7.940 т. фунтов, к 25 февраля 1797 уменьшился, вследствие непрерывных требований размена, до 1.272 т. фунтов. Под влиянием этого, 26 февр. 1797 Совет банка постановил прекратить размен. С этого момента банкноты превратились в Бумажные деньги. Крупнейшие предприниматели обязались подпиской принимать неразменные банкноты наравне с золотом, и до 1800 они ходили наравне с ним.

Но с 1806 неумеренная эмиссия банкнот в условиях войны, торгово-хозяйственных затруднений и опасности французского десанта на территории Англии приводит к падению их курса. Количество неразменных банкнот Английского банка в обращении (без банкнот провинциальных банков) поднялось с 8,5 милл. фунтов перед 1797 до 17 милл. в 1802, 23 милл.—в 1810/11 и превысило 27 милл. фунтов в 1814/15. В наиболее неблагоприятные годы 1812/15 падение неразменных банкнот достигало 25—30%. В 1821 размен был восстановлен, неразменные банкноты стали разменными, и режим бумажноденежного обращения был ликвидирован.

Второй раз банкноты Английского банка превратились в Бумажных во время мировой войны (до возвращения страны к условно золотому размену в 1925).

В это же время, с 1914, англ. правительство приступило к казначейской эмиссии, выпуском знаков государственного казначейства (Currency notes). Размеры обращения неразменных банкнот и знаков казначейства и их курс на доллар видны на помещаемой диаграмме. В последние годы курс фунта искусственно был подтянут к паритету с долларом. Страна вернулась к условно золотому размену (условному Бумажноденежное обращение в Англии (1914—26). Количество банкнот и Бумажных денег в обращении в милл фунт, стерл. Курс фунта на Нью-Йоркской бирже в % к паритету. Покупательная сила фунта по оптовому индексу в % к довоенной. потому, что размен является более декларативным).

Относительная устойчивость англ. бумажной валюты, несмотря на выпуск Бумажных денег в количестве, в 12 раз превышавшем довоенное количество разменных банкнот, объяснялась тем, что

1) бумажные деньги должны были возместить золото, ушедшее из обращения,

 2) вследствие падения покупательной силы золота, для обслуживания того же товарооборота нужно было больше валюты,

3) вследствие внедрения фунта в качестве средства накопления в ряде стран с падающей валютой.

Франция имеет богатую и драматическую историю Бумажных денег, начинающуюся с предприятия знаменитого шотландца Ло (см.). 

В 1716 Ло получил патент на открытие частного банка ( B a n q u e Générale), с правом выпуска разменных на металл банковых билетов. Билеты эти стали приниматься в уплату податей наравне со звонкой монетой. В 1718 банк Ло переименован в государственный банк. Успех банка, огромное доверие к его акциям и билетам, бешеная спекуляция, начавшаяся на акциях Панка и его «Западной компании», создали благоприятную почву для использования неограниченной эмиссии банковых билетов для бюджетных целей королевского правительства.

К концу 1719 начались затруднения банка с разменом; в начале 1720 начался массовый напор на банк желавших разменять билеты на металл; размен был замедлен, а затем приостановлен. Декретом 11 марта 1720 было объявлено о запрещении употреблять после 1 мая звонкую монету; найденная у кого-либо, она подлежала конфискации. (На основе декрета, в банк для обмена на билеты было предъявлено только 44,6 милл. ливров, вместо имевшихся в обращении 1,6 миллиарда ливров звонкой монеты). 22 мая был опубликован декрет, проводивший снижение номинального курса билетов и акций «Западной компании», фактически игравших роль средств обращения.

Билетов банка имелось к этому времени на 2,4 миллиарда ливров, акций—на 5,1 миллиарда. Курс билетов был уменьшен вдвое, до 1,2 миллиарда ливров, акций— на 4<„, т. е. до 2,8 миллиарда.

Но и после этой своеобразной «деноминации» в обращении оставалось Бумажных денег на 4 миллиарда ливров.

10 окт. 1720 был издан декрет о прекращении хождения билетов после 1-го ноября. Мелкие билеты постановлено было обменять на государственные облигации, а затем на акции последнего выпуска. Вторая деноминация уменьшила неуничтоженную первый раз массу билетов еще на ‘/s, а оставшийся долг государства билетами в 1.481 милл. было постановлено погасить в виде 2 % — ных вечных и 4 %-ных пожизненных рент. Так кончился первый опыт Франции с Бумажными. Он произвел столь сильное впечатление, что полстолетия спустя (1771) Людовик XV обязался д я блага своих подданных «изгнать навсегда всякую систему и теорию из своих финансов».

Еще до выпуска ассигнатов Великой французской революции к системе Бумажных денег перешло в 1783 правительство Людовика XVI, прекратив размен билетов частного кредитного учреждения «Caisse d’Escompte» и использовав для бюджетных целей новые выпуски этих билетов, получивших принудительный курс и превратившихся в Бумажные д. Вскоре за этим появился лаж на металлическую монету. Количество билетов в обращении за 5 лет возросло почти в 5 раз, приближаясь к 120 милл. л и в р о в . Билеты были только крупных купюр. Ассигнаты, выпуск которых начался в 1789. первоначально были формально ассигновками на чрезвычайную кассу, крап должна была обменивать их на деньги, и в то же время облигациями, приносившими 5 % годовых.

Принудительным курсом они не обладали; однако, население обязано было принимать их от государства по расчетам с последним.

Затем, последовательно, ассигнаты превратились в подлинные Бумажные деньги. д. (см. Ассигнаты). Т. к. с появлением лажа на металл стала постепенно уходить из обращения монета, в т. ч. и разменная, и т. к. ассигнаты были слишком больших купюр, то возник разменный кризис. Даже ассигнаты в 50’ливров, бывшие до лета 1790 самой мелкой купюрой, приобретают лаж (то же, что было с ассигнациями Екатерины I I ) . Нa местах муниципалитеты, банки, организации торговцев начинают выпускать суррогаты мелких разменных денег (ср. кризис разменной монеты в России в 1916—17).

Это вынуждает Учредительное собрание в 1791 декретировать выпуск ассигнатов в 5 ливров, а затем в 50, 25 и 10 су. Вместе с тем, законодательством был запрещен выпуск суррогатов денег. К началу революции во Франции находилось в обращении металлической монеты на 2—2,5 миллиарда ливров. К концу 1792 товарооборот сократился не менее, чем на половину. Металлические деньги вытеснялись из обращения, но не были вытеснены совсем. Кроме того, начал, по-видимому, действовать, хотя еще не в такой сильной степени как в дальнейшем, фактор увеличения быстроты оборота Бумажных. Равнодействующая этих трех факторов привела к падению курса ассигнатов в металле к 1 янв. 1793 вдвое, при эмиссии их на 2,8 миллиардов ливров.

Ассигнаты свободно обменивались по курсу на золото и серебро до апреля 1793. когда под давлением секций Парижа, Конвент принимает декреты об обязательности расчетов по всем хозяйственным операциям государства и в частных сделках в ассигнатах, и их номинальная ценность, т. о., была формально закреплена. Под влиянием этих декретов ассигнаты вытесняют из обращения монету, благодаря чему область их циркуляции расширилась. С другой стороны, курс ассигнатов был поддержан в период диктатуры Робеспьера победами революционных армий и таксировкой цен на важнейшие товары (закон о максимуме).

Этим обстоятельством объясняется тот интересный факт, что средний курс ассигната в 1-е полугодие 1794 повысился, в сравнении с последним полугодием 1793, с 30,1% от металла до 36,2%, и реальная стоимость всего бумажно-денежного обращения возросла с 1.420 м и л л . ливров в янв. 1793 до2.003 милл. в янв. 1794, увеличив тем самым эффективность эмиссии как налога. Но в дальнейшем, с победой Термидора, с ликвидацией остатков таксировки, с появлением в обращении металлических денег и с резким ускорением оборота Бумажные деньги, начинается агония бумажной системы, и ассигнат начинает умирать естественной смертью еще до замены его новыми Бумажными, так наз. территориальными мандатами.

Уже летом 1795 ассигнаты падали иногда на одну пятую своей стоимости на протяжении нескольких часов.

С провозглашением республики и после прекращения печатания королевских ассигнатов (с изображением короля), на эти ассигнаты, как в свое время в России на царские деньги, появляется лаж, достигающий 10—15%. Декретом от 31 июля 1793 королевские ассигнаты (перед этим уничтожавшиеся по мере поступления в государственные кассы и заменявшиеся республиканскими) объявлены недействительными окончательно после 1 янв. 1794.

Аннулирование коснулось 760 милл. ливр, с лишним ассигнатов, в данное время не обмененных на республиканские. Главным районом их хождения в провинции была Вандея и др. очаги роялистских восстаний.

Эмиссией Бумажные деньги занимались и контрреволюционеры.

После мартовского восстания в Вандее вооруженные силы вандейцев пользовались ассигнатами республики, которые они конфисковывали в кассах захваченных городов. В виду нежелания католически и монархически настроенного населения принимать эти ассигнаты от вандейской армии, верховный совет последней предпринял нечто вроде штемпелевки республиканских ассигнатов «именем короля» (это не касалось ассигнатов первых выпусков с портретом короля).

В дальнейшем, не довольствуясь выдачей реквизиционных квитанций, игравших отчасти роль денег в районах оккупации, командование «католической и королевской армии» перешло к печатанию собственных Б . д. Первый опыт был сделан в Шатильоне (Châtillon sur Sèvre), где были выпущены денежные знаки с изображением Людовика X V I I . После перехода через Л у а р у командование Вандейсной армии выпустило королевские боны, командующий армией Анжу и Верхнего Пуату выпустил шесть миллионов «коммерческих билетов», с обещанием уплаты по ним в период мира.

Затем надо еще упомянуть о поддельных ассигнатах, изготовлявшихся в Лондоне эмигрантами, руководимыми графом Артуа.

Законом, изданным 18 марта 1796. объявлено об обмене ассигнатов на новые деньги, т. н. территориальные мандаты, по 30 ассигнатов за 1 мандат. Обеспечением мандатов были распродаваемые нойон. земельные имущества, по фиксированной в мандатах цене. Количество мандатов в обращении увеличилось с 138 милл. ливров на 1 м а я 1796 до 2.383 милл. в сентябре. Курс их в металле за это время упал с 12 до 2 , 4 % . Т . о . , и мандаты постигла участь ассигнатов.

 Они немного поднялись, когда началась фактическая продажа земель, и снова упали после прекращения продажи.

В 1797 отменен принудительный курс территориальных мандатов, объявлено об их обмене на квитанции казначейства, и в янв. 1798 постановлено об уничтожении всех принадлежностей для печатания мандатов. Этим заканчивается история бумажных денег Великой французской революции, падавших по покупательной способности в 860 раз. Эмиссия позволила покрыть около четырех пятых всех расходов революции. Следующим важным моментом в истории В. д. во Франции является период с начала мировой войны.

Бумажноденежное обращение во Франции (1914—26V

Стоимость находящихся в обращении банкнот и Бумажных денег в млрд. золотых франков. Курс франка на доллар в % к паритету. Покупательная сила франка по оптовому индексу в % к довоенной. На 27 июля 1914 во Франции в обращении (и в накоплении) было’ разменных на золото банкнот Французского банка на 5.919 милл. фр., а вместе с золотом всего денег—на 1 2.385 милл. фр. После объявления войны и прекращения размена банкноты превратились в Бумажные деньги. Вместе с тем началось быстрое увеличение их количества в обращении. В фирме авансов Франц. банка правительству за счет выпусков денег начало осуществляться обложение населения эмиссионным налогом. Эмиссия, как и в большинстве др. воевавших стран, была одним из средств финансирования войны.

Помещенная выше диаграмма дает цифровую картину основных величин, касающихся бумажноденежного обращения Франции с начала войны до конца 1926. Рост бумажного обращения за первое полугодие войны с 5,9 до 9,6 миллиардов фр. не влияет на курс франка. Это объясняется тем, что брошенные в обращение Бумажные деньги заместили золотую часть довоенного обращения, которая частью была заперта во Французском банке, частью тезаврирована населением (около 3 миллиардов фр.). частью, а именно в сумме 2.760 милл. фр., внесена населением по патриотическому призыву правительства во Французский банк и обменена на Бумажные деньги.

За пределами же Франции курс франка поддерживался благодаря продаже за границей, гл. обр., в Америке, принадлежавших французам заграничных пенных бумаг, — Эмиссии 1915—18, доводящие бумажноденежное обращение до 27,6 миллиардов фр. в 1918, несмотря на сокращение франц. территории и вызванное войной сокращение товарооборота, еще не колеблют серьезно франка, упавшего за это время в среднем на 8—10% от паритета.

Такое явление, знакомое и др. странам в этот период, объясняется понижением покупательной способности золота

Вследствие чего-то же количество обращающихся товаров, но по вздутым золотым ценам, требовало большего количества денег в циркуляции, т. е. золотой минимум обращения рос вследствие падения стоимости самого золота.

Золотая стоимость всего бумажноденежного обращения возросла с 11,4 миллиарда в 1915 до 25,5 миллиарда в 1918.

Необходимо еще отметить, что особенно после окончания войны франк, подобно доллару и английскому Фунту, тезаврировался временно в некотором количестве в европейских странах с падающей валютой. В 1919 резко отрицательный платежный баланс Франции, вместе с новым выпуском 7 миллиардов фр. наносит удар франц. валюте, поскольку эмиссия не уравновешивается продолжающимся уменьшением (теперь более медленным) покупательной способности золота. Тот же процесс падения еще с большей силой продолжается в 1920. В это время впервые, хотя пока еще в слабой степени, начинает играть роль увеличение быстроты оборота денег.

В 1921 прогрессирующее восстановление хозяйства и рост товарооборота только уравновешивают действие начавшегося повышения покупательной способности золота, т. е. падения золотых цен, и не в состоянии серьезно повысить курс франка.

Этим объясняется б. или м. устойчивый курс франка в 1921—22. Однако, эта остановка на общей линии падения валюты снова прерывается в 1923.

К фактору дальнейшего повышения покупательной силы золота и эмиссии присоединяется наводнение страны облигациями текущих займов (бон национальной обороны, бон казначейства), вытесняющих бумажный франк из сферы накопления, и без того суженной вследствие падения валюты и стремления населения избегать потерь на курсе.

Достижение в 1925/26 некоторого бюджетного равновесия, вследствие увеличения, гл. обр., косвенных налогов, без одновременного увеличения заработной платы служащих госаппарата в уровень с повышением стоимости жизни, разорение держателей государственных обязательств путем фактического снижения процента и погашения по ним в обесценивающихся франках, достижение в 1924 активного торгового баланса и улучшение платежного баланса вследствие этого, а так же вследствие роста доходов от иностранных туристов, создают условия для стабилизации франка.

Падение франка с осени 1926 приостановилось. А т. к . б. или м. продолжительная приостановка падения валюты, после снижения обращения ниже необходимого золотого минимума (каким бы он был при стабилизованной валюте), сама автоматически ведет к поднятию курса Бумажных, приостановка падения франка скоро сменилась его постепенным повышением. При отсутствии новых выпусков Бумажных валютное равновесие было достигнуто путем повышения золотой стоимости обращения через повышение покупательной способности каждой бумажноденежной единицы.

К моменту наивысшего падения франка (июль— август 1926) золотая стоимость всей массы Бумажных денег, находившихся в обращении, пала до 6,5 миллиардов фр. вместо 12 миллиардов фр. довоенных. И это при повышении золотых цен в мировом хозяйстве, при увеличении территории Франции и увеличении товарооборота в сравнении с довоенным. Повышение франка и выправляет это несоответствие в условиях, когда быстрота оборота денег снова понемногу делается нормальной и доверие к ним увеличивается.

Но т. к . с повышением франка автоматически растет реальная величина всех долгов государства и трудность их процентирования (внутренние долги Франции достигают 288 миллиардов фр.), то повышение валюты означает увеличение бюджетных затруднений. При достаточной напряженности бюджета это должно привести к выпуску новых краткосрочных внутренних займов, либо к сокращению процентов по старым (путем консолидации краткосрочных обязательств государства). Валютная реформа сможет быть проведена лишь после того, как курс франка продержится достаточно продолжительное время.

В Пруссии Бумажные деньги. в форме билетов казначейства, существовали начиная с 1806.

 Эмиссия их была умеренной. Германия имела до войны золотое обращение. В 1913 в обращении находилось разменных на золото билетов Рейхсбанка на 2,5 миллиарда марок, а кроме того — с 1871 было начеканено золотой, серебряной и всякой разменной монеты на 6,4 миллиарда марок. Размен был прекращен после объявления войны, и билеты превратились Рост бумажноденежного обращения Германии и движение курса марки видны из помещенной ниже диаграммы.

Факторами, способствовавшими падению валюты, были:

1) сокращение товарооборота,

 2) далеко продвинувшееся регулирование хозяйственной жизни (таксировка цен, плановое распределение и т . д.),

3) эмиссия Бумажных денег,

4) начавшееся на известной стадии падения валюты увеличение быстроты оборота Бумажноденежное обращение в Германии (1914—26). Количество банкнот и Бумажных в обращении в млрд. марок. Стоимость находящихся в обращении банкнот в млрд. золотых марок. Курс марки на доллар в % к паритету. Покупательная сила марки по оптовому индексу в % к довоенной. денег,

5) сокращение территории после 1918,

6) прекращение накопления в Бумажных

 Факторами, противодействовавшими падению, были:

1) уход из обращения металличеекой монеты, которую частично должны были заменить Бумажные деньги,

2) рост цен в золоте, требовавший увеличения денежной массы вне зависимости от инфляции,

3) увеличение территории до поражения,

4) спекулятивные закупки марки за границей до начала ее агонии.

 Индекс стоимости жизни, т. е. покупательная способность марки внутри страны, и курс марки в твердой иностранной валюте, т. е. ее покупательная способность вне страны, показывают среднюю равнодействующую всех этих факторов.

Во все время войны золотой минимум обращения равнялся, повидимому, около 5 миллиардов марок.

 Следовательно, сумма обращения в 1914/15 не была инфляционной. Это видно и по иностранному курсу марки. 1916—17 гг. показывают уже начало инфляции, и особенно резкий инфляционный скачок дает 1918, несмотря на повышение золотых цен. Сравнительно осторожная миссия Бумажных денег до 1918 объяснялась тем, что германское правительство покрывало свои военные издержки, г л . обр., путем выпуска внутренних займов, т. е. путем переложения платежей на долгие годы после войны (эти долги были впоследствии почти полностью аннулированы, благодаря краху марки).

С 1919 начинается более интенсивное использование печатного станка для покрытия издержек по бюджету истощенной войной страны и для уплаты репарационных платежей.

 С 1919, наряду с падением цен и сокращением территории, начинает сказываться расширение товарооборота и, в частности, влияние восстановления торговой связи с мировым рынком. В 1921 инфляция резко прогрессирует, а в 1922 начинается катастрофа: быстрота оборота денег чрезвычайно усиливается, и золотая стоимость обращения падает больше, чем вдвое, по сравнению с предыдущим годом. Из бюджетных расходов четырех первых послевоенных годов, доход от инфляционного налога покрывает около половины, а именно: в 1919—62% всех расходов, в 1920—53%, в 1921 и 1922—по 4 3 % .

После занятия Рура инфляция достигает неслыханных ни в одной стране размеров и приводит к гибели марки. Совершенно бессмысленные попытки Рейхсбанка поддержать курс марки на доллар путем растраты своего золотого запаса покупкой долларов и продажей их на валютной бирже кончились полным провалом. Они привели лишь к обогащению спекулянтов и сокращению золотого фонда банка с 1.005 милл. марок в начале 1923 до 443 милл. в конце октября того же года. Точно так же желание банка «поддержать кредит» грошовой дисконтной ставкой означало раздачу даром торговцам, промышленникам и спекулянтам эмиссионного фонда банка, п . ч. возврат ссуд делался по номиналу дня выдачи ссуды. В окт. 1923 бегство населения от марки достигло таких размеров, что курс марки на доллар и цены повышались ежечасно с катастрофической быстротой.

 Рабочий, получивший зарплату и не истративший ее немедленно, за день-два терял половину своего жалованья.

Невыносимое положение с маркой заставило прибегнуть к организации нового ипотечно-эмиссионного «рентного банка», выпустившего новую валюту, обеспеченную ипотеками на земельную собственность и на собственность промышленных, торговых и банковых предприятий. Выпуск рентных марок п» довоенному паритету марки означал создание двойной бумажной валюты. После этого старая марка скоро прекратила свое существование, будучи заменена сначала рентной маркой, а затем новыми билетами Рейхсбанка. В середине ноября старые марки ликвидируются по курсу 1 биллион бумажных марок за 1 золотую. В конце декабря 1923 рентных марок и банкнот было в обращении уже на 2.276 милл. марок, из них банкнот Рейхсбанка на 497 милл. марок и рентных марок на 1.049 милл. 1924 год был критическим для новой валюты.

С небольшими колебаниями она, однако, удержалась близко к паритету и к концу года окрепла.

 Средняя годовая стоимость доллара в официальной котировке была равна 4,20 марок за доллар, вместо 4,198 по паритету. Англ. фунт стоил: в янв. 1924— 18,04 марки, в декабре—19,72 марки, вместо 20,4 по паритету (сам фунт еще не достиг тогда паритета с долларом). К концу 1924 все обращение поднялось до 4.274 миллионов марок, а к концу 1926—до 5.311 миллионов. Курс марки продолжает оставаться твердым. Это объясняется тем, что размеры билетного обращения соответствуют, в общем и целом, золотому минимуму обращения.

 

Австрия. Начало бумажноденежному обращению в Австрии положено в 1762 указом правительства

Который предоставлял Венскому городскому банку, ставшему затем в 1769 правительственным, право выпуска ассигнаций на 12 милл. гульденов. После издания законов, отменивших ограничения в выпуске ассигнаций (1785—96), количество их в обращении растет, а кур с начинает падать; количество ассигнаций в обращении: в 1786—17,8 милл. гульденов, в 1796—46,8, в 1799—141, в 1803—339,1, в дек. 1806—469,3, в июле 1809—650,9, в июле 1811— 1.060,8 милл. гульденов. Реальная стоимость ассигнации в 1803 у ж е 76,3% номинала, в дек. 1806—61 %, в июле 1809—38,8%.

В 1811 была произведена деноминация: масса ассигнаций—в сумме 1.060,8 милл. гульденов была обменена на 208,7 милл. гульденов т а к . наз. выкупных ассигнаций, что приблизило номинальную стоимость всего бумажного обращения к его металлической стоимости. Но эта операция, изменявшая только номинал денег, не могла привести к устойчивой валюте. В 1813—16, в обстановке наполеоновских войн, миссия продолжалась, продолжал падать и курс ассигнаций.

Период 1818— 1848 характеризуется длительным процессом изъятия из обращения ассигнаций при посредстве привилегированного Австрийского национального банка, основанного прежде всего для ликвидации ассигнаций и замены их разменными банкнотами. Изъятие производилось на основе обмена 250 бумажных гульденов за 100 в звонкой монете. Всего было изъято 667,4 милл. гульденов. Вся эта операция была в 1857 прекращена, а в 1858 ассигнации объявлены потерявшими курс. Но еще раньше, чем были изъяты из обращения ассигнации, австр. правительство, начиная с 1848, вынуждено было перейти снова к бумажноденежному обращению.

Переход к Бумажным деньгам. Бумажно — денежное обращение в Австро -Венгрии (1914—19) и Австрии (1920—26).

Колич. Бумажных денег и банкнот в обращении в млрд. крон (1914—24) и млрд. шилл. (с 1925). Стоимость находящихся в обращении банкнот и Бумажных денег в млрд. золотых крон. Курс кроны и шиллинга в % к паритету. Покупательная сила кроны по индексу стоимости жизни в % к довоенной. ознаменовался, во-первых, тем, что банкноты Австрийского банка, не имевшие до 1848 принудительного курса и в лучшие годы, обеспеченные разменным фондом до 44—45 % циркуляции (1844—45), вследствие настойчивого требования размена на монету, получили с 12 марта 1848 принудительный курс, а с 22 мая 1848 размен был приостановлен. Рост государственных расходов и сопротивление, которое оказывал банк использованию банкнотной эмиссии для покрытия бюджетных расходов, побудили правительство, вместе с тем, приступить к выпуску новых Бумажных денег. Количество этих денег в обращении равнялось: в 1849—71,1 милл. гульденов, в 1850—134,2, в 1851—180,4, в 1852—155.8, в 1853—148,3 милл. гульденов.

В течение последующих 4-х десятилетий попытки правительства, по соглашению с банком, изъять из обращения все Бумажные деньги и заменить их банкнотами, а так же попытки банка возобновить размен банкнот не увенчались успехом, отчасти в связи с частыми войнами (Крымская кампания, война с Италией 1859, австро-прусская 1866). Любопытно отметить, что австрийское правительство, не желая допускать лажа на банкноты сравнительно со своими Бумажными деньгами; принуждало банк не вводить размена, что, по состоянию его металлического фонда, было возможно. Денежная реформа 1892, кроме введения золотой монетной системы вместо серебряной и замены гульдена кроной, в области непосредственно Б . д. сводилась к следующему.

 Вместо Б . д. правительство решило ввести в обращение золотые, д л я чего при-бегло к золотому займу. Технически реформа была проведена таким образом, что правительство Австрии и Венгрии выкупило одну треть Бумажных денег (мелких купюр) серебряной монетой, а две трети Бумажных денег заменило банкнотами Австрийского банка, для обеспечения которых на ту же сумму в банк было внесено золото. Эта операция привела, разумеется, к резкому росту банкнотного обращения, но также и к увеличению металлических ресурсов банка.

 В то же время банкнотам банка в 1899 предоставлена неразменность (фактически они и не были разменными).

 В итоге, замена неразменных Бумажных денег правительства неразменными банкнотами банка означала, в сущности, замену одной бумажноденежной системы другой, только унифицированной. Размеры банкнотного обращения увеличились с 482,6 милл. крон в 1893 до 885,4 милл . в 1900 и 1.187,9 милл. в 1910; металлическое покрытие их за эти же годы возросло с 301,5 милл. крон до 731,2 милл. и 852,4 милл.

Некоторое ухудшение с покрытием в последние годы перед войной никакого влияния на курс банкнот не оказало, п. ч., при отсутствии размена, курс обеспеченных банкнот определяется соотношением циркулирующих Бумажных денег и неразменных банкнот с теоретическим минимумом золотого обращения данного момента, а не соотношением циркулирующей массы неразменных банкнот и Бумажных денег с их золотым обеспечением.

 С начала мировой войны Австрия, как и почти все остальные воюющие страны, обращается к выпуску Бумажных денег для покрытия издержек войны. Огромная эмиссия, при расстройстве хозяйственной жизни и сокращении товарооборота страны, приводит к обесценению бумажной кроны (см. диаграмму на ст. 83).

Надо при этом заметить, что с 1919 Австрия существует в ее теперешних пределах, т. е. без Венгрии, Чехо-Словакии, Боснии и Герцеговины. В Чехословакии после переворота австр. кроны были подвергнуты штемпелевке и в 1919 — 20 заменены национальной валютой. Точно так же и в других частях бывшей Австро-Венгрии крона постепенно была вытеснена из обращения, что способствовало катастрофическому падению ее курса. В 1922 наступает острый кризис австр. валюты. Курс кроны падает с мая по август в 6 раз (с 1.894 крон за доллар до 13.237 в августе). Увеличение быстроты оборота денег резко сжимает и без того сжатый минимум обращения.

Предпринятая австр. правительством при посредстве банка и при финансовой поддержке Антанты (финансовое соглашение от 4 октября 1922 с Англией, Францией, Италией и Чехо-Словакией) стабилизация валюты увенчалась успехом. Австр. правительство получило внешний заем, позволивший ему о т к а з а т ь с я от дальнейшей эмиссии Бумажных денег для покрытия дефицита по бюджету. 14 ноября 1922 был основан новый Австрийский банк, который должен был стабилизовать валюту. К 18 ноября 1922 была приостановлена эмиссия и курс кроны закреплен по курсу ее падения к 25 авг. 1922 (14.400 бумажных крон за одну золотую). Посредством девизной политики правительство удержало крону на этом уровне как от падения, так равно и от повышения.

После стабилизации валюты быстрота оборота денег резко уменьшилась

Восстановился процесс накопления в Бумажные деньги, минимум обращения повысился, и те размеры денежного обращения, которые оказались к моменту стабилизации, были уже недостаточными для обслуживания обращения. Обращение Бумажных денег, равное к моменту стабилизации приблизительно 4 миллиардам крон, к концу 1923 превысило 7,1 миллиарда, а к концу 1924 — 8,3 миллиарда. Т . к . в размерах товарооборота не произошло и не могло произойти заметного увеличения, то это увеличение минимума обращения после стабилизации с чрезвычайной отчетливостью фотографирует роль фактора сокращающейся быстроты оборота Б . д. — явление, к-рое наблюдалось и после стабилизации марки, рубля и т. д. С о е д . Ш т а т ы С е в . А м е р и к и .

Впервые Бумажные деньги в С. Ам. были выпущены во время 1-ой экспедиции против Канады, для покрытия расходов экспедиции, — г л . обр., д л я уплаты жалованья солдатам. В 1692 выпущенные Бумажных денег было постановлено погасить в 12 лет, с 5 % — й премией. Эмиссия была повторена в 1702 и, в большем размере, в 17.03, во время второй канадской экспедиции. В 1709 было объявлено о вы-к у п е Б . д. в 4 года, в 1710—в 5 лет, в 1711—в 6 лет. К у р с денег п а л . С организацией в Америке банкового дела эмиссия банкнот и Бумажных денег осуществлялась через банки и практиковалась в различных штатах. В 1743 размеры эмиссии различных штатов равнялись: Массачусетс—2.467 т. ф., Коннектикут—281 т. ф., Род-Айленд—550 т. ф., Нью-Гемпшир—450 т. ф. Б . д. Массачусетса обесценились, в сравнении с а н г л . фунтом, с 137 в 1702 до 1.100 в 1743, т. е. почти в восемь раз.

Падение валюты в большей или меньшей степени наблюдалось и в др. штатах Новой Англии, в Нью-Йорке, Южной Каролине и др. Акт парламента, направленный к прекращению бумажноденежных эмиссий в штатах (1751), не был проведен в жизнь отчасти вследствие начавшейся в 1756 войны с французами. Когда началась революционная война за независимость, Континентальный конгресс, не имевший налогового права, но нуждавшийся в средствах для ведения войны, постановил прибегнуть к эмиссии Б . д.—средство, к которому все штаты уже привыкли в своей практике. Обесценение Б . д. началось в 1776, когда в обращение было уже брошено 9 милл. долл. Металлическая монета ушла из обращения. Цены быстро росли.

Законодательные постановления, регулировавшие цены, и принудительный курс денег не помогали.

Конгресс постановил не превышать при выпусках Бумажных денег  контингента в 200 милл. долл., обратившись в то же время к займам и лотереям. Это были т. н. «континентальные» Бумажные деньги. Обесценение их достигло огромной степени. Они признаны были павшими в цене конгрессом в 40 раз, а фактически к 1781 пали в гораздо большей степени. В качестве резюме к опыту с Б . д., в текст выработанной в 1787 федеральной конституции был включен пункт, запрещавший штатам прибегать для покрытия задолженности к выпуску кредитных билетов. Это запрещение обходилось, однако, отдельными штатами, хотя казначейская эмиссия была заменена банковской.

—Гражданская война между Северными и Южными штатами заставила снова для покрытия военных издержек прибегнуть к выпуску Бумажных денег. В дек. 1861 банки прекратили платежи. 25 февр. 1862 был принят билль о выпуске временно, в качестве военной меры, государственных Б . д. Первая эмиссия была сделана в апр. 1862 и имела своим последствием появление лажа на золото и усиление его вывоза за границу.

Эти деньги назывались официально «билетами Соед. Штатов» (United States notes),

а в просторечьи—гринбеками (greenback значит: «зеленый с оборотной стороны»), В 1862 их было в обращении на 96,6 милл. долл., в 1863—на 387,6, в 1864—на 447,3 милл. Число гринбеков затем уменьшалось до 1878, а с этого года их обращение осталось без изменения—346,7 милл. долл. Гринбеки были выпущены в купюрах, начиная с 1 долл. и выше. Кроме того, выпускались разменные бумажноденежные знаки. Соотношение между всем обращением Соед. Штатов, его бумажноденежной частью в тех штатах, где Б . д. принимались, и между падением гринбеков и ценами на предметы потребления видно из следую-щей таблицы: Из этой таблицы мы видим, насколько обесценились Бумажные деньги во время гражданской войны.

Мы видим также, что цены возросли в большей степени, чем обесценились Б . д. (в отношении к золоту). Это значит, что в стране имели место два процесса одновременно: падение курса Бумажных денег и падение покупательной силы золота. Во время войны в некоторых штатах (Калифорния и др.) гринбеки или бойкотировались, или принимались крайне неохотно. Кроме того, в Южных штатах, ведших войну с Севером, они, конечно, совсем не могли обращаться. Только ‘I, населения Соед. Штатов имели в циркуляции гринбеки. Падение гринбеков не может быть сравниваемо с падением континентальных Б . д. времени войны за независимость, когда обесценение валюты привело к развитию натурального товарообмена, как у нас в 1918—.20. Начавшаяся в 1866 дефляция протекала, гл. обр., за счет уменьшения количества билетов отдельных штатов (State Bank ‘ob). С 1870 размеры обращения снова начинают расти, по уже на здоровой базе расширяющегося товарооборота.

В 1875 было объявлено о размене с 1 янв. 1879 гринбеков по паритету с золотым долларом.

 С этого времени гринбеки превратились из Бумажных денег в нечто вроде разменных кредитных билетов государства. Конфедеральное правительство Южных штатов также прибегало к эмиссии Бумажных денег, которые, в свою очередь, подверглись обесценению (за 100 золотых долл. давали в 1863 до 2.000 бумажных, в 1864—до 3.500, в 1865—до 6—8.000), а по окончании войны потеряли всякую ценность. —Во время мировой войны Соед. Штаты оставались страной, сохранившей золотой размен. Доллар не терял никогда связи с своим золотым основанием.

Первой разновидностью Бумажных денег в России явились ассигнации (см.), выпуск которых начался при Екатерине II.

 Имевшее место в это время несоответствие между важной ролью серебра, как мерила стоимости, начавшего связывать стоимостные отношения российского рынка с европейским, с одной стороны, и между его незначительным запасом в стране— с другой, делали остро необходимым, в условиях растущего товарооборота, либо создание суррогатов денег, либо, организацию правильного представительства серебра в обращении через систему кредитных билетов или Бумажных денег.

Этим объясняется успех ассигнаций, неожиданный для их создателей, а также стихийное превращение этих, в начале простых депозитных билетов, в разновидность разменных, а потом неразменных Бумажных денег без формально принудительного курса. Первоначально ассигнации, выпущенные крупными купюрами и в небольшом количестве, не предназначались для широкого хождения и не увеличивали заметно размеров денежного обращения, столь нуждавшегося в расширении.

Успех первой партии ассигнаций толкнул правительство на их дальнейшие выпуски.

Начавшаяся война с Турцией, требовавшая больших издержек, соблазнила правительство на то, чтобы использовать выпуск ассигнаций для покрытая государственных расходов, чем, в сущности, была предрешена их дальнейшая судьба. До 1786 ассигнации ходили по паритету, были даже отдельные случаи лажа на них, а их падение не превышало 2—3%. Тот факт, что при наличии с 1786 в обращении 50 милл. руб. ассигнациями курс их держался почти на уровне серебряного рубля, доказывает, что выпуск ассигнаций только довел средства обращения до необходимого минимума (по исчислению JI. Г. Якоба в 1776, в обращении, кроме accniнаций, было серебряной и медной монетой до 110—130 милл. руб. и от 10 до 20 милл. руб. иностранной монеты).

Первоначально ассигнации были разменны по номиналу не только на медь, но и на серебро. Однако, запасы свободного серебра у правительства были так невелики, что появления незначительного лажа на серебряную монету было достаточно для того, чтобы сделать свободный обмен на серебро неосуществимым.

 В 1786 были впервые выпущены ассигнации купюр в 10 и 5 руб., при чем количество этих купюр все росло и в конце царствования Екатерины составляло уже 36% всех выпущенных ассигнаций. Резкое увеличение ассигнаций в обращении пошатнуло их курс, но далеко не в пропорции с ростом эмиссии. Это объясняется ростом товарооборота, рассасывавшего частично вновь выпускаемые массы ассигнаций. Наиболее ярким показателем роста товарооборота служит рост серебр. стоимости всего ассигнац. обращения, особенно в годы падения курса (напр., 1793—96). Резкий перелом наметился только в 1807, под влиянием неумеренной эмиссии и военных осложнений.

Падение курса ассигнаций вызвало все обычные явления падающей валюты: рост цен на товары и жалобы на дороговизну; падение доходов лиц с фиксированным доходом (служащих и чиновников); ущерб кредиторам, заключавшим контракты не в серебряной валюте; убыток для Заемного банка государства и выигрыш для заемщиков из помещичьего и купеческого классов, получивших ссуды в полноценных ассигнациях, а плативших проценты и погашение в обесцененных; падение реальной стоимости всех налогов государства, что вызвало два-три раза пересмотр их ставок; исчезновение из обращения серебряной и золотой монеты,— бегство ее за границу, тезаврирование внутри.

 Ассигнации перестали быть средством накопления, оставаясь лишь средством обращения. Но если раньше продажная цена меди была ниже стоимости медной монеты (в 1765 в два раза), то уже к 1809, вследствие роста цены меди и падения ассигнаций, пуд меди стоил номинально 16 руб., что вызвало сплавку монет.

С 1806 можно предполагать уже увеличение быстроты оборота ассигнаций. Сокращение реальной стоимости ассигнационного обращения с 215 милл. руб. серебром в 1806, до 147 милл. руб. в 1810 не может быть объяснено сокращением торгового оборота, несмотря даже на начало войны. С увеличением быстроты оборота начался, в сущности, критический период в жизни ассигнаций, —начало их агонии. С 1810 правительство пытается начать упорядочение денежного обращения. «Финансовый план» Сперанского оценивает выпуск ассигнаций, как вид налога, предлагает их ликвидировать и, в случае нужды, прибегать к займам.

В этом же году в ряде манифестов было объявлено о намерении правительства погасить внутренний долг,

 заключавшийся в ассигнациях, прекратив их дальнейший выпуск; постановлено продать ряд государственных имуществ, с тем, чтобы вырученные деньги употребить на урегулирование денежного обращения; объявлена подписка на внутренний заем в 100 милл.; в стране введен серебряный монометаллизм (серебряный рубль, содержащий 4 золотника 21 долю чистого серебра, формально узаконен в качестве мерила ценности и счетной единицы). Попытка сократить количество обращающихся ассигнаций, однако, не удалась. В 1810/11 были предприняты новые выпуски их. Продажа государственных имуществ и подписка на заем дали незначительные результаты. Очень важную роль в истории ассигнаций сыграл манифест от 9 апр. 1812, который ввел для ассигнаций принудительный курс, но не по номиналу, а на основе биржевого курса дня платежа.

Все сделки и платежи по налогам должны были совершаться в ассигнациях. Этим закончилась эволюция данного вида Бумажных денег, о природе к-рых велось не мало споров среди исследователей. Начав свое существование в качестве депозитных билетов, превратившись далее в разменные суррогаты денег, затем—в разновидность неразменных Бумажных денег без принудительного курса, ассигнации закончили свои метаморфозы в качестве Б. д. с принудительным курсом, но не по номиналу, а по биржевой котировке, с правом населения во всех сделках употреблять звонкую монету.

 Война 1812—15 вызвала дальнейшее увеличение эмиссии ассигнационного обращения с 646 милл. руб. в 1812 до 836 милл. руб. в 1817. Несмотря на огромную эмиссию, курс ассигнационного рубля держался на уровне 25 — 26 копеек серебром и только в 1814—15 падал до 20 коп. Ассигнациями российские войска расплачивались при походе на Париж (с обменом ассигнаций на звонкую монету в специальных разменных конторах). В 1817 наступает новый период в истории ассигнаций.

Министр финансов Гурьев приступает к своей нелепой политике выкупа и сожжения ассигнаций

хотя эти дорого ставшие операции не решали ни одной положительной задачи: прекращение эмиссии, при стихийном росте товарооборота, вполне гарантировало устойчивость ассигнаций, и поддержание их курса, т. о., было не нужно; для перехода же от ассигнаций к кредитному обращению нужна была смена одной валюты другой, без дорого стоящего выкупа и уничтожения части старой валюты. Всего с 1817 по 1823 было уничтожено ассигнаций на 236 милл. руб., каковая сумма была получена при помощи ряда внутр. и внешн. займов. Курс ассигнаций за все время гурьевской дефляции оставался почти на одном уровне: в 1818— 251/«коп. серебром, в 1823—26,4, в 1833— 271/в коп. Сменивший Гурьева в качестве министра финансов Е. Ф. Канкрин ликвидировал его политику превращения ассигнаций в процентный внутренний долг государства и стал подготовлять денежную реформу.

Реформа 1843 и кредитные билеты.

Причины, заставившие правительство поторопиться с денежной реформой, заключались в том, что население страдало от т. н. простонародного курса и простонародного лажа на ассигнации, т. е. от неофициальных местных курсов, усложнявших расчеты и дававших массу поводов для злоупотреблений и обманов. Кроме того, несмотря на увеличение в обращении металлической монеты, снова, как и перед выпуском ассигнаций, чувствовался дефицит в средствах обращения и накопления. По подсчетам Друцкого — Любецкого, в 1807 на душу населения приходи-лось средств обращения, за вычетом платежей в казну, 7 руб. 28 к. ассигнациями или 4 руб. 31 к. серебром, а в 1838—1 руб. 87 к . ассигнациями или 52 к. серебром.

Экономическая обстановка благоприятствовала реформе. В это время, вследствие благоприятного торгового баланса и притока металла и з — за границы, количество и роль металлической монеты в обращении увеличивались, и монета постепенно начала приниматься в уплату налогов.

В 1839 был фиксирован курс ассигнаций (3 руб. 50 коп. ассигнациями приравнены к 1 руб. серебром) и открыт частичный размен ассигнаций на звонкую монету.

В качестве подготовительной меры к денежной реформе, при Коммерческом банке была открыта депозитная касса, принимавшая вклады в золотой и серебряной монете и выдававшая взамен ее депозитных билетов, всегда разменные на монету. Мероприятие это имело успех, и к 1 сент. 1843, т. е. ко дню открытия Экспедиции государственных кредитных билетов, в депозитной кассе имелось золота и серебра на 49 милл. руб. серебром, при количестве выпущенных билетов на ту же сумму, при чем предъявление билетов к размену было весьма незначительным. Денежная реформа Канкрина, проводившая во многом мероприятия Сперанского, предложенные в записке о монетном обращении, была провозглашена манифестом 1-го июня 1843.

Манифест объявляет о выпуске разменных на звонкую монету кредитных билетов, на которые должны быть обменены старые ассигнации Размен кредитных билетов обеспечивается разменным фондом в размере 1/в все кредитные обращения. Фактически разменный фонд был гораздо больше—до 1/3, благодаря использованию металлического запаса депозитной кассы. Затруднений с разменом при таком огромном обеспечении никогда не было. Наоборот, курс кредитных билетов на иностранную валюту был все время до 1848 благоприятным; затем наступает ухудшение, особенно со времени Крымской кампании, когда начинается увеличение выпуска кредитных билетов для покрытия военных расходов.

Выпуски кредитных билетов делались при условии внесения в разменный фонд звонкой монеты на 1/6 выпускаемой суммы; свободный размен было постановлено не прекращать до тех нор, пока разменный фонд не уменьшится до 100 миллионов руб.

 Однако, усиленный выпуск билетов и падение вексельного курса подорвали их относительную устойчивость.

 Началось усиленное предъявление их к обмену. Попытки сохранить размен и поддержать трассировками вексельный курс истощали металлические резервы государства, вследствие чего 16 мая 1858 размен был приостановлен. Формально с этого момента, а по существу с начала усиленной эмиссии, кредитные билеты Канкрина превратились в обыкновенные Бумажные с принудительным курсом по номиналу и, в качестве таковых, продолжали существовать до введения в 1897 золотого обращения. После введения золотого обращения, в 1897, наши кредитные билеты, превратившиеся со времени Крымской войны в Бумажные, снова изменили в корне свою природу. Эти билеты, которых было в обращении первые годы после реформы около 600 милл. руб., были уже действительными заместителями золота, государственными банковыми билетами, типа банкнот (см.).

Этот свой характер кредитные билеты продолжали сохранять до мировой войны 1914.

России со времени мировой войны делится на четыре периода:

1) с момента прекращения размена, т. е. с момента превращения кредитных билетов в Б. д., до Октябрьской Революции, после которой начинается натурализация обмена;

2) от Октябрьской Революции до весны 1921, т. е. до введения н э п  а;

3) с весны 1921 до весны 1924, т. е. до проведения денежной реформы, и

• после (1 845—95). Колич. билетов в обращении в милл. руб.

Стоимость находящихся в обращении билетов в милл. золотых руб. Курс рубля на англ. фунт в % к паритету (на С П Б бирже). Величина разменного фонда в милл. руб. денежной реформы.

Когда в 1914 размен был прекращен, быстро исчезло из обращения золото, а затем и серебро; последнее сосредоточивалось отчасти на границах с Манчжурией и Персией. Наоборот, количество бумажных денег начало быстро расти, а курс их падать. Правительство Керенского, принявшее рубль уже потерявшим в 37г раза свою покупательную силу, усиленно развивало эмиссию. Вместо рублей прежнего образца, были выпущены «думские» деньги и наскоро напечатаны т. н. «керенки»,—маленькие денежные знаки, типа марок, в 20 и 40 р.

Вскоре на старые царские деньги начал образовываться лаж, к-рый продолжал существовать и еще больше проявился после Октябрьской Революции.

 Несмотря на огромную эмиссию, курс рубля продолжал падать медленнее роста обращения.

При возрастающем расстройстве хозяйственной жизни и резко сокращавшемся из года в год товарообороте, это находит свое объяснение только в трех фактах: в сокращении безденежных расчетов, в огромном росте бумажноденежного накопления в деревне и в замещении Бумажных денег золота и серебра, исчезнувших из обращения. Наиболее важным фактором, стихийно поддерживавшим бумажный рубль, было крестьянское накопление денег.

Падение рубля, резкое повышение цен, в т. ч. и на с.-х. продукты, при сокращении предложения промышленных товаров и при их дороговизне, соблазняло крестьян накоплять рубли в ожидании того времени, когда их можно будет реализовать, как рубли полноценные. Выпуск Бумажных денег  был одним из важнейших ресурсов для покрытия всяких расходов. Благодаря тому, что курс рубля понижался гораздо медленнее, чем росло количество Бумажных денег в обращении, эмиссии, как вид налога, были весьма эффективны. Считая в довоенных рублях, царское и Временное правительства получили от эмиссии: в 1914—1.397 милл. руб., в 1915—2.068 милл. руб.,в 1916—1.768 милл. руб. и в 1917 — приблизительно 256 милл. руб.

Необходимо отметить также наблюдавшийся в годы войны кризис мелких разменных знаков, связанный с исчезновением из оборота разменной звонкой монеты.

С Октябрьской Революции начинается второй, самый любопытный период в существовании нашей бумажноденежной валюты.

Наиболее характерной чертой этого периода является постепенная натурализация обмена, ликвидация денежно-оплачиваемых услуг государства и местных органов власти, уничтожение денежных налогов и всей кредитной системы. Внутри сектора государственного хозяйства Бумажных денег были совершенно вытеснены из взаимоотношений государственных предприятий между собой; в заработной плате рабочих и служащих натуральная часть чем дальше, тем больше вытесняла денежную; плата за взятые по разверстке из деревни хлеб и сырье, в виду ничтожности т. н. твердых цен, носила чисто формальный характер, так же, как плата за плановое снабжение деревни продуктами промышленности; ж.-д. и коммунальные услуги делались безденежными, получение газет, снабжение книгами, лечение и т.д.—также (см. Безденежные расчеты,

 Бесплатное снабжение). Денежный товарооборот сохранялся лишь в сфере т. н. вольной торговли деревни с городом и деревень между собой, при чем сфера этой торговли была крайне сужена и Бумажных денег усиленно вытеснялись из нее хлебом, солью, мануфактурой и т. д., —денежный товарообмен заменялся безденежным. Наметилось, т. о., не только сужение сферы обращения Бумажных денег, но и распад всей системы денежного обмена вообще.

Вместе с тем, со второй половины 1918 прекращается накопление Бумажных денег деревней, деревня начинает бойкотировать Б . д., ежедневно теряющие свою стоимость, за которые, если даже их иметь, в городе почти ничего невозможно купить. Сильный удар бумажным деньгам наносит также уничтожение денежных налогов, главным же образом — чрезвычайно усилившаяся быстрота оборота денег, которые никто не рисковал долго держать на руках. Чем быстрее росла эмиссия, тем быстрее падала валюта. А при падении валюты для того, чтобы эмиссия, как налог, давала что-нибудь в ее золотом выражении, требовалось еще большее напряжение печатного станка.

Наиболее критическим периодом валюты были месяцы, когда вся золотая стоимость обращения держалась на тоненькой цепочке 30 милл. руб. в золотом исчислении, вместо довоенных 2 миллиардов руб. с лишним. Как средство накопления Бумажных денег прекратили свое существование, как средство платежа сжались до минимума, как средство ж е обращения, благодаря страшной быстроте обращения и развитию безденежного товарооборота, также были сведены к самому минимуму.

Они держались только тем, что золото не могло войти в сферу обращения и никуда негодное бумажное средство обращения все же нечем было заменить.

За время гражданской войны и отчасти после нее на теперешней советской территории, кроме советских «дензнаков» центрального правительства, было выпущено много Бумажных денег местными органами или отдельными республиками: Украинской, Грузинской, Армянской, Азербайджанской, Туркестанской, Уральским областным советом и т. д. Огромное количество Б . д. самых различных типов и с самыми разнообразными надписями было выпущено белогвардейскими правительствами:

• Колчака,
• Деникина,
• Дутова,
• Врангеля,
• Юденича и др.,
• а также городскими самоуправлениями и провинциальными отделениями старого Государственного банка.

 

Третий период бумажноденежного обращения после войны начинается с переходом к т. н. «новой экономической политике».

 Основные отличительные черты этого периода по сравнению с предыдущим заключались:

 1) в постепенном восстановлении денежного хозяйства;

 2) в восстановлении денежных налогов и кредита, а, следовательно—в возвращении деньгам функции платежного средства в этой важной сфере их циркуляции;

• в быстром увеличении товарооборота на базе общего восстановления хозяйства страны.

Даже в годы военного коммунизма сезонное расширение товарооборота осенью заметно задерживало темп падения курса рубля, взятого по отношению к темпу эмиссии.

Теперь этот фактор оказывает гораздо более сильное действие на денежное обращение. В частности, только благодаря действию этого фактора растет эффективность эмиссии как налога, а также повышается средняя золотая стоимость всего обращения. Начавшееся восстановление государственной промышленности, потребность калькуляции в твердой единице измерения, необходимость для государства знать реальную величину своих расходов и доходных поступлений и обеспечить известный реальный минимум от налогов, заставили перейти к системе золотого исчисления при падающей валюте,—системе, являющейся первым шагом к твердой денежной единице.

Только после перехода к золотому исчислению сделался возможным переход на этой базе к системе двойной валюты,

т. е. выпуск червонцев, ориентирующихся на связь с золотом и с иностранной твердой валютой и обладающих устойчивым курсом в товарном рубле.

Все последствия неограниченной эмиссии были взвалены на советский денежный знак («совзнак»), все выгоды от обслуживания сферы кредитного обращения и функции накопления были предоставлены червонцу. Но так как сферы обращения червонца и совзнаков не были строго разграничены, то скоро червонцы стали вытеснять совзнаки и из сферы обращения, постепенно сводя их на роль самого худшего качества разменной монеты при червонной валюте. Только тот факт, что червонцы выпускались купюрами от 10 руб., а другой разменной монеты, кроме дензнаков, не было, плюс слабое проникновение червонца в деревню затрудняли стихийную ликвидацию совзнака до проведения денежной реформы.

Денежной реформе 1924 предшествовала небольшого значения техническая реформа, называвшаяся деноминацией и состоявшая в замене старых дензнаков новыми, со списыванием нулей. Первый раз, на основании декрета Совета Народных Комиссаров от 3 ноября 1921, один рубль вновь выпущенных денег приравнивался к 10.000 руб. прежних выпусков (дензнаки 1922).

Второй раз, на основании декрета от 24 октября 1922, дензнак 1923 приравнивался к 100 руб. денег выпуска 1922 или 1 миллиону дензнаков прежних выпусков. Первым местным опытом этого рода была деноминация в Туркестане, имевшем раньше свой денежный знак.

Реформа 1924 была подготовлена:

 1) сокращением бюджетного дефицита и уменьшением роли эмиссии в доходных поступлениях государства (бывшая до этого главным источником доходных поступлений эмиссия в начале 1924 покрывала лишь около 15% отпускаемых по бюджету средств);

2) с ростом товарооборота начавшийся на этой базе рост общей стоимости обращения одновременно увеличил роль червонца во всем бумажно денежном обращении.

Техника проведения денежной реформы была несложна. Декретом ЦИК и СНК от 5 февраля 1924 объявлялось о выпуске государственных казначейских билетов купюрами в 5 руб., 3 руб. и 1 р. золотом.

Эти билеты должны были, в первую очередь, заменить совзнаки.

Отличаясь от червонца эмиссионной инстанцией (казначейство вместо Госбанка), эти билеты явились фактически, по своей роли в обращении, мелкой купюрой червонца (см. Билеты казначейские). Декретом ЦИК ‘а и СНК от 14 февраля 1924 прекращена эмиссия советских дензнаков. Выпущенные до 14февр. 1924 совзнаки имели хождение до их выкупа. Декретом от 22 февр. 1924 объявлено о чеканке и выпуске серебряной и медной разменной монеты. Наконец, курс совзнаков был фиксирован 10 марта 1924 в 50 тыс. руб. знаками 1923 или 50 миллиардов руб. знаками первых выпусков за 1 рубль нового образца. Совзнаки подлежали выкупу по этому курсу к 30 апр. 1924.

Такова была официально признанная степень падения советского рубля, к-рый был превзойден в этом отношении в мировой истории Бумажных денег лишь германской маркой. Денежная реформа была проведена успешно. Однако, трудность и опасность, с к-рыми была связана эта операция, лучше всего иллюстрируются колебаниями покупательной способности червонца внутри страны (см. диаграмму на ст. 94). После денежной реформы общие размеры денежного обращения быстро возрастают, —Несмотря на значительное падение покупательной силы червонца, особенно в 1924 (а также одно время на колебание его курса на золотую десятку и иностранную валюту на вольном денежном рынке),

Бумажно денежное обращение в России и СССР (1914 — 27).

Количество Бумажных денег в обращении в млрд. руб. (в 1924—27 червонных руб.). Стоимость находящихся в обращении Бумажных денег в млрд. довоен. руб. (по бюджет, индексу). — Московский вольный курс рубля на доллар в % к паритету.

— Покупательная сила рубля по бюджетному индексу в % к довоенной. его официальный курс на твердую иностранную валюту остается устойчивым, чем мы, прежде всего, обязаны монополии внешней торговли и плановости всех внешнеторговых операций.

Вопрос о природе червонной валюты и ее научной классификации вызвал немало споров среди теоретиков денежного обращения. Бесспорным остается здесь то, что не только номинально 1 червонный рубль равен казначейскому рублю и рублю в серебряной и медной монете, но и фактически никогда между этими составными частями валюты не было и нет никакого лажа (заметно лишь стремление к тезаврированию серебряных монет в 1 рубль). Это означает единство нашей валютной системы. Металлические деньги остаются фактически разменной монетой, а казначейские билеты мелкими купюрами червонца

Банкноты и бумажные деньги в обращении в С С С Р в милл. червон. р у б . (в начале каждого квартала).

способность червонца изменялась вне непосредственной зависимости от его золотого обеспечения, подчиняясь общим законам бумажноденежного обращения. Сфера обращения червонца и остальных денег не разграничена, хотя червонная эмиссия и есть эмиссия банковая и размеры ее чем дальше, тем больше связываются со сжатием или расширением гос. кредита. Своеобразие червонца заключается не в том, что он представляет собой нечто среднее между неразменной банкнотой и обыкновенными Б. д., а в его отношении к золотой твердой иностранной валюте.

Червонец является разменным на иностранную валюту в пределах превышающего I1/«миллиарда рублей нашего импорта-экспорта, на основе монополии внешней торговли. В этой сфере государство удерживает его на уровне паритета, несмотря на резкий разрыв наших внутренних цен в сравнении с ценами мирового рынка. Его «вольный курс» распространяется, в общем, на весьма небольшую часть операций с иностранной валютой. На судьбе червонца сейчас отражается то насилие над «имманентными законами товарного мира», которые еще в гораздо большей степени проявляются во всей системе планового государственного хозяйства Советского Союза.

З а период развития капиталистического общества можно явственно различить две эпохи в истории Б . д.,—эмиссии и падающей валюты.

Отживающий абсолютизм и земельная аристократия, отчасти в противоречии с интересами торгового капитала, переходят от порчи монеты к эмиссии Бумажных денег

Перед своим падением они борются за свое существование, используя источники эмиссии для финансирования крупной земельной собственности (так было, например, с ассигнациями при Екатерине), для увеличения кадров офицерства и бюрократии, для обороны своих тронов и феодальных привилегий от натиска буржуазной Франции в наполеоновских войнах и т. д. Это была попытка финансировать умирающий режим за счет отчасти—извращения, отчасти—использования законов денежного обращения. Платили за это народные массы, отчасти— торгово-финансовая буржуазия. В этот же приблизительно период Бумажных денег являются финансовым источником революционной буржуазии и средством переложить издержки революции на те же народные низы (Французская революция, революционная война Северо-Американских Соед. Штатов).

С укреплением буржуазного режима выпуски Бумажных денег, мешающие развертыванию стоимостных отношений капиталистического хозяйства в сфере обращения, отходят в прошлое. Капиталистические страны возвращаются к ним снова при начале заката капитализма, в период мировой войны, сваливая ее издержки на рабочий класс, служащих и мелкую буржуазию. Эмиссия Бумажных денег, вместе с тем, делается финансовым источником социалистич. революции, как это имело место после Октябрьской Революции в Советской России и в 1919 в Советской Венгрии.

Похожие статьи: